Правильно, никуда. ХД Поэтому Лень усердно выкладывает все, что есть в загажнике.
Поначалу, это был один коротенький драббл, но что-то я так тупанула, что на пост о продолжении банкета, взяла и написала эту всеми любимую "проду афтар, проду." А однажды, в одном из фанфиков о северных няшка, встретила практически непрямую отсылку сюжетной линии к моей "Семейке". С одной стороны приятно, её читал довольно неплохой автор и использовал в своей работе, но с другой стороны,немножко бесит. Никаких пометок, тех же самых отсылок. Ни-че-го. Нехорошо так, товарищи, нехорошо. И, да, хоть в статусе стоит "завершен", возможны новые части.
«Семейка»
Фэндом: Hetalia: Axis Powers
Персонажи: Исландия, Норвегия, Дания
Рейтинг: G
Жанры: Занавесочная история, Юмор, Повседневность
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 27 страниц
Кол-во частей: 9
Статус: закончен
Примечания автора:
Часть 2: Дания/Норвегия/Исландия, Швеция; слеш,РG-13.
Часть 5: Дания/Исландия, Швеция/Фин (намеком) РG-13, Неценз. лексика,слеш.
Часть 1 "Про того, кто всегда возвращается" IЧас ночи, дом Норвегии.
Только-только задремавший Исландия проснулся от раздавшегося внизу звонка в дверь. Разлепив веки, островная страна неохотно сползла с кровати и поплелась на первый этаж — открывать дверь.
Тем временем гость, потыкав пару раз кнопочку звонка, но не дождавшись активных действий с той стороны, стал жать на звонок непрерывно.
— Да иду я, иду,— бормотал Ис, кутаясь в махровый халат, все сильнее раздражаясь от бесперебойно звенящего звука.
Открыв, наконец, дверь, Исландия замер, удивленно распахнув глаза.
С левой стороны, там, где располагался дверной звонок, стоял Дания, периодически похрапывая, уткнувшись лбом в кнопку, с закрытыми глазами, приоткрытым ртом из которого на порожек стекала слюна, и чувствовался запах перегара.
Придя в себя, исландец еле заметно улыбнулся и пошел в гостиную. Там, отыскав на одной из полок в серванте фотоаппарат, Исландия вернулся обратно в коридор, в котором продолжал надрываться блок с динамиком. Открыв дверь пошире и включив прибор, Ис сделал несколько фотографий.
— Сейчас прольется чья-то кровь,— услышал тихое шипение за спиной младший скандинав. Он обернулся и увидел мрачного Норвегию, разминающего костяшки пальцев. Сунув брату в руки фотоаппарат со словами: «Сфоткай меня», исландец подошел ближе к храпящему датчанину.
Рассмотрев, наконец, того, кто насиловал кнопку их дверного звонка, Нор помрачнел еще сильнее.
«Великий Один, ну почему каждый раз, когда это ходячее недоразумение напивается, ползет к нам?!»
— Ну же, давай быстрее, пока он не упал,— поторопил Исландия.
Приблизив к лицу фотоаппарат, норвежец нажал на кнопку.
«Какой же братишка все-таки милый,— с нежностью глядя на брата, подумал Норвегия,— не то, что этот алкаш!»— переведя взгляд на Данию, поерзавшего лбом о злополучную кнопку, скандинав от злости скрипнул зубами. Только эта страна была способна довести его до такого невменяемого состояния.
Заметив, что Ис уже положил одну руку «короля Северной Европы» себе на плечо, а своей рукой обхватил того за талию, норвежец сказал:
— Да оставь ты его у порога.
— Не будь таким жестоким и помоги,— островное государство строго посмотрел на Норвегию.
— Только после того, как назовешь меня «братиком».
— Только не начинай сейчас,— младший скандинав раздраженно опустил голову.
— Если не назовешь, будешь тащить его один,— безапелляционно заявил норвежец.
Покусав губы и смущенно покраснев, Исландия выдавил:
— Братик.
— Что ты там бормочешь?— не без ехидства спросил Нор.
— Братик, иди сюда и помоги мне,— сквозь зубы выпалил Ис, поднимая красную насупленную моську.
«Очаровашка»,— подумал норвежец, пряча довольную улыбку.
Оставив фотоаппарат на тумбе, бывший викинг подошел к двери и, когда Исландия потянул датчанина в сторону, подхватил Данию под вторую руку. В доме, наконец, наступила тишина, нарушаемая лишь усилившимся храпом.
— Давай на диване его положим, а то еще на второй этаж тащить — много чести этому пьяньчуге,— сказал норвежец, и страны свернули в гостиную.
Уложив спящего скандинава на диван, исландец взглянул на Норвегию:
— Неси плед,— а сам принялся стягивать с Дании обувь, плащ и неизменный черный головной убор.
Вернувшийся Нор расправил принесенный плед и накрыл им датчанина.
— Ну все, я спать,— и пожелав норвежцу спокойной ночи, Исландия вышел из гостиной.
Кивнув в ответ, Нор проследил за удаляющейся спиной брата и, когда он удалился, снова посмотрел на храпящего алконавта. Тот, поерзав на диване, со счастливым лицом перевернулся на бок к спинке дивана и пробормотал: «Ноор, ты мой самый лучший друг"...
Норвежец удивленно приподнял брови и, не сдержав легкой улыбки, протянул руку к его лицу.
— …Только рожа на унылое говно похожа.
Поднесенная ладонь сжалась в кулак и начала судорожно трястись от злости.
— Ничего, ничего, позитивная какашка. Завтра я тебе устрою «доброе утро»,— прошипел Норвегия, из последних сил сдерживаясь, чтобы не навалять этой довольно сопящей скотине прямо сейчас.
Наблюдавший за этим с лестницы Исландия, мягко улыбнувшись, подумал, что у него самая лучшая семейка в мире… хоть и бестолковая.
Часть 1.1 "Про того, кто всегда возвращается" II
Собственно, утро. Дом Норвегии
Первое, что увидел Дания, с трудом разлепив сонные глаза, было лицо улыбающегося Норвегии. Мило так улыбающегося.
— Ыы!— растянул губы датчанин в широченной улыбке.— Блин, Нор, да ты милаха оказывается,— вытянув руку из-под пледа, Дания опустил ее на голову друга, слегка растрепывая волосы. Похлопав напоследок норвежца по щеке, Дания повернулся на бок, блаженно прикрывая глаза.
Через несколько секунд до бывшего викинга дошло, что что-то здесь не чисто. Он перестал улыбаться и, нахмурившись, приоткрыл один глаз. Напротив него в кресле сидел Исландия с кружкой на блюдце в руках и примостившимся рядом тупиком. Заметив взгляд Дании, исландец слегка отсалютировал кружкой и сделал из нее глоток. Скосив глаз обратно на норвежца, который, к слову сказать, уже не улыбался, а внимательно наблюдал за гостем, «король Северной Европы» попытался выдавить из себя улыбку, но что-то как-то не срослось.
— Доброе утро, Нор,— пролепетал Дания.— Как спалось?
Шумно выдохнув, норвежец откинул с «друга» плед, под которым тот пытался спрятаться, повалил его на пол, сам же уселся тому на грудь и дал по морде.
— За что?!— взвыл старший скандинав.
— Сейчас я тебе расскажу за что,— преувеличенно спокойно начал Норвегия, сопровождая свои слова очередным ударом.— Это — за то, что посмел прервать мой чудесный сон этой ночью,— удар,— это — за изнасилование моего дверного звонка,— удар,— это — за унылое говно,— удар,— а это — за Исландию.
— А жа Ишландию то жа што?!
Занесенная для удара рука на пару секунд задумчиво замерла в воздухе.
— Для проформы,— удар.
Следующие несколько ударов прошли без комментариев. Видимо они тоже были для проформы.
— Прекрати, Норвегия, хватит с него,— подал голос с кресла младший скандинав.
— Ты прав, братишка,— поднявшись на ноги, Нор, как ни в чем не бывало, потер друг о друга руки, словно говоря: «Хорошая работа», и отправился на кухню проверять булочки, пекущиеся в духовке.
— Принеси мне печенек,— попросил исландец, провожая взглядом удаляющуюся спину норвежца.
— Нет, братишка. Нечего перебивать аппетит перед завтраком,— донеслась нудятина с кухни.
— Ну, браааатик…— не успел Исландия договорить, как в гостиную влетел Норвегия, держа в руках пластмассовую желтую миску с песочным печеньем.
— Кушай, деточка,— сказал норвежец, ставя посуду на подлокотник кресла и гладя брата по голове.
«Работает»,— довольно подумал Ис, беря печенюшку.
— А можно мне льда,— донеслось в районе пола.
— Обойдешься,— даже не взглянув на датчанина, хозяин дома развернулся было уйти.
— Ну, брааатик,— предпринял удачную, как ему казалось, попытку разжалобить бессердечного Норвегию старший скандинав.
Напрягшись, бывший викинг подошел ближе к уже полусидящей стране, подпрыгнул и, приземлившись прямо на Данию, принялся на нем скакать.
— УЙЁ! Прекрати топтаться на моих жижненно важных регионах!!!— взвыл датчанин, пытаясь спихнуть разбушевавшегося друга.
— Поговори мне еще, алкашня,— с садистским удовольствием шипел норвежец, подпрыгивая все выше и выше.
— Норвегия, это уже чересчур,— не выдержав диких воплей, снова проявил милосердие Исландия.
Спрыгнув, наконец, на пол, Норвегия перевел дыхание.
— Ты слишком добр к нему, братишка.
— Я не добр,— возразил островное государство,— я толерантен.
«Все-таки у меня такой замечательный младший братик. Благородный, добрый, отзывчивый… Весь в меня»,— довольный Нор с нежностью рассматривал брата, хомячевшего одну печеньку за другой.
— Ты мне жуб шломал, мудак!— чуть ли не плакал на полу Дания.
Норвежец строго зыркнул на старшего скандинава, отчего тот, испуганно прильнув к исландцу, обнял мелкого за ноги и затрясся крупной дрожью.
— А чем это пахнет?— спросил Ис, принюхиваясь к резкому запаху гари.
— Мои булочки!— опомнившись, кинулся на кухню Норвегия.
Выждав на всякий случай несколько минут, датчанин, все-таки отцепившись от ног Исландии, расстроено пробурчал:
— Великий Один, ну почему, когда я напиваюсь, все время прихожу шюда?— взглянув на исландца, кормящего остатками печенья свою птичку, Дания не сдержал улыбки, хотя все лицо невообразимо болело.— Эй, Ис, все же ты единственный, кто любит меня в этой безумной семейке.
Ощутимо вздрогнув, Исландия опустил голову, пряча густой румянец.
— Я тебя не… ну… неважно в общем.
Хмыкнув, датчанин на четвереньках пополз в сторону кухни. Там за столом, раскачиваясь на стуле, сидел норвежец, держа в руках кружку и периодически из нее попивая.
— Нор, а Нор,— с безопасного расстояния начал потрепанный «король Северной Европы»,— ты меня проштишь?
Норвегия тихо фыркнул в свою кружку.
— Назови мне хоть одну вескую причину, по которой я должен это сделать.
Дания подполз ближе к младшему скандинаву и, обняв за талию, уткнулся лицом, не обращая внимания на боль в… области жизненно важных регионов.
— Ну я же твой шамый лучший друг. А ты мой.
Завороженно глядя на растрепанную макушку, норвежец не мог отделаться от одной маленькой мысли.
«Дания сейчас такой… Милый»,— Норвегия нервно сглотнул. В таком состоянии он даже забыл дать этому недоразумению подзатыльник за испорченные булочки. С огромным усилием воли он заставил себя встать из-за стола. Подойдя к холодильнику, он открыл дверцу и достал оттуда коробочку с яйцами.
— Иди в ванную комнату и приведи себя в порядок, а я пока новый завтрак сделаю,— сказал Нор, не глядя на друга.
Тот лишь коротко кивнул, слабо улыбаясь и тайно радуясь тому, что каждый раз, когда он напивается, приходит именно сюда.
Часть 2. "Про запрещенное"
— Я дома!— крикнул Дания, громко хлопнув входной дверью. Сняв свое черное пальто, он поднес его к крючку на вешалке.
— Явился наконец-то,— прозвучал впереди голос недовольного Норвегии.
— Извини, задер…— повернув голову, датчанин выронил из рук так и неповешенную верхнюю одежду.
Открыв рот, скандинав с изумлением рассматривал своего друга в ультракороткой юбке, пиджачке с закатанными рукавами василькового цвета и ажурных черных чулках. Сам норвежец стоял, опираясь о стену, уперев одну руку на талию, и легонько раскачивался на каблуках сантиметров в десять.
— Иди за мной,— оторвавшись от стены, Норвегия, виляя бедрами, направился в гостиную.
— Ёп твою мать,— выдавил из себя Дания, не в силах сдвинуться с места.
— Пошевеливайся,— поторопила высунувшаяся голова норвежца из-за угла.
Кое-как передвигая ногами, бывший викинг направился вслед за Нором. Оказавшись в гостиной, в которой царил полумрак и играла тихая эротичная музыка, датчанин снова открыл рот. В середине комнаты стоял непонятно откуда взявшийся металлический шест, вокруг которого медленно танцевал Швеция в одних черных брюках.
— Ёп твою мать,— снова повторил категорически ничего не понимающий Дания.
Тем временем, заметив застывшего датчанина, Норвегия, взяв того за руку, подвел к дивану, усадил, а сам сел сверху. С правой стороны к Дании прижался Исландия в коротком черном платьице и, томно задышав в ухо, сказал:
— Мы тебя уже заждались, король.
— Король?.. Так, стоп. Нор, Ис, что происходит?! И почему вы так одеты?— отодвинувшись, датчанину все-таки удалось взять себя в руки.
— А тебе не нравится?— покачивая бедрами в такт музыке, спросил норвежец.
— Нравится, конечно,— датчанин замялся и густо покраснел от движений Норвегии.— Но с чего вдруг все это? Сегодня вроде не мой день рожденье, да и странно как-то это все.
— Неужели нам нужен повод, чтобы порадовать тебя?— на этот раз спросил исландец, легонько прикусывая Данию за щеку.
— Ну… Вообще-то да,— старший скандинав немного расслабился, а когда Норвегия начал целовать его легкими короткими поцелуями, так совсем разомлел и от удовольствия прикрыл глаза. А Исландия продолжал все сильнее и настойчивее покусывать щеку и мочку уха датчанина.— Эй, Ис, будь со мной понежнее,— в перерывах между поцелуями с норвежцем попросил Дания, но ответа не последовало, а укусы усилились.— Черт, Ис, что ты творишь?!— бывший викинг, повернув голову, распахнул глаза и увидел большой желтый клюв тупика, который вместо уха схватил датчанина за нос. Резко приняв сидячее положение, Дания огляделся. Он находился в своей комнате, в своей кроватке, на которой с краюшка сидел слегка покрасневший исландец.
— Во сне ты говорил, чтобы я был с тобой нежнее. Что тебе снилось?
— Снилось?— все еще отказываясь верить в происходящее, прогнусавил датчанин. – Блин, ты не в платье.
— Конечно я не в платье!— покраснев еще больше, фыркнул Исландия, отцепляя свою птичку с носа старшего скандинава.— Норвегия послал меня разбудить тебя. Так что давай поднимайся,— собравшийся было вставать исландец был схвачен за руку, усажен обратно на кровать и заключен в стальные объятья Дании.
— Ис, ну почему я такой неудачник?!— заныл «король Северной Европы» утыкаясь носом в белые мягкие волосы Исландии.
— Я не знаю, честное слово. Отпусти меня,— забрыкался было младший скандинав, но тщетно.
— Ну нет уж, для поднятия настроения мне необходимы утренние обнимашки,— затискал сильнее островную страну датчанин.
— Ты что творишь с моим братишкой, извращенец?— раздался у порога комнаты тихий, но, тем не менее, грозный голос Норвегии. В одной руке он яростно сжимал металлическую кухонную лопаточку, а второй мял края очаровательного розового фартучка с мордочкой зайки на груди.
— Нор, ты не так понял, я все объясню,— сползший тем временем с кровати Дания попятился назад от надвигающегося на него норвежца.
— Я все прекрасно понял,— замахнувшись лопаточкой, Норвегия попытался треснуть ею датчанина по голове, но тот увернулся.
— Он первый начал!
— Неправда,— вставил Ис.
— Докатился. Ребенка совращаешь,— не оставляя попыток достать до золотистой растрепанной макушки, норвежец гонялся за старшим скандинавом по всей комнате.
— Я не ребенок,— исландец слегка нахмурился, но на его реплику снова никто не обратил внимания.
— Сам педобир!
— Я педобир?— Норвегия удивленно замер с занесенным «оружием возмездия» над головой, дав этим шанс Дании выбежать из комнаты.
Опомнившись, бывший викинг опустил руку с лопаточкой на уровень груди, указывая на распахнутую дверь, зашептал что-то вроде: «Ату его, ату». В ту же секунду по комнате прошелся сильный поток воздуха, растрепавший волосы Исландии, а с лестницы послышался звук падающего тела, затем нецензурная лексика, в которой самым приличным было только:
— Пусти, вонючий тролль!
— И вовсе я не педобир,— тихонько пытался оправдать себя норвежец, направляясь к выходу.— Что плохого в том, что я люблю своего братишку?— взглянув напоследок на исландца, отчего тот нервно вжался в стенку, Норвегия вышел из комнаты.
— Нор! Нет! Только не там!— послышались вопли с первого этажа.
-Дурдом какой-то,— тяжко вздохнув, обратился Ис к тупику, которого держал на руках.
— Помогите!!!
— Да иду я, иду,— опустив птицу на пол, Исландия отправился спасать непутевого родственника, надеясь, что завтра будет не менее веселое утро.
Навеяно этим:
Часть 3. "Про маленькие фетиши"
— …и зубную пасту запиши,— диктовал Дания список покупок Исландии, который шел с левой стороны от датчанина с блокнотиком и карандашом в руках.— И яиц. Записал?
— Записал,— ответил Ис, слегка кивнув головой.
— Эй, Нор, я ничего не упустил?... Нор?— не дождавшись ответа друга, старший скандинав обернулся в другую сторону и увидел, как тот стоит в нескольких метрах и внимательным взглядом рассматривает одну из магазинных витрин, мимо которых они только что прошли.
Подойдя ближе, Дания и Исландия увидели за стеклом, как выяснилось магазина с игрушками, стеллаж со всякими мишками, кошечками, собачками и прочими радостными составляющими жизни маленьких детишек. Проследив взглядом, на что смотрит Норвегия, «король Северной Европы» раздраженно цыкнул, увидев розового кроля, гордо восседавшего во всем этом мягком безумии, и, как показалось датчанину, со злорадной усмешкой наблюдавшего за ним. Переведя взгляд на норвежца, потом снова на игрушку и снова на Норвегию, Дания понял, что все потуги оттянуть друга от стекла окажутся тщетными и, тяжко вздохнув, сказал, обращаясь к исландцу:
— Так, с этим все понятно. Пошли, Ис, подберем его на обратном пути.— Не успел датчанин развернуться и сделать шаг вперед, как почувствовал, что его схватили за руку и дернули назад.
Налетев на Норвегию, старший скандинав недоуменно посмотрел на норвежца, который теперь буравил его лицо своими бездонными синими глазищами, и на свою руку, в которую вцепились железной хваткой тонкие пальцы Нора.
— Купи зайку.
— Чего?— опешил Дания.
— Купи зайку,— невозмутимо повторил Норвегия.
— Блин, Нор, и так весь дом в зайцах! Пошли лучше быстрее в гипермаркет, нас там уже финн и Швеция заждались.— Дания предпринял попытку высвободить руку, но не тут-то было, норвежец даже с места не сдвинулся.
— Купи зайку.
— Да что ты пристал ко мне. Пойди и купи!— датчанин стал дергаться сильнее, но опять же, ощутимой пользы это не принесло.
— Я дома деньги забыл.
— Ну а я причем?!
— Купи зайку.
— Ёлки палки!— датчанин отвернулся, хлопая себя ладонью по лицу, попутно пытаясь взять себя в руки и, как старшему в их безумной семейке, проявить самоконтроль и выдержку, но как всегда выходило из рук вон плохо. Проходящий мимо пузатенький мужчина с маленькой девочкой лет шести, удивленно окинув взглядом двух стран, вошел в магазин игрушек.— Тогда вернись домой за деньгами,— Дания снова развернулся к норвежцу.
— Пока я буду ходить, его уже купят.
— Возьмешь другого.
— Он там последний остался, точно знаю.
Старший скандинав раздраженно зарычал и принялся вырываться с удвоенной силой.
— Ис! Ну что ты стоишь столбом?!— крикнул датчанин Исландии, который, стоя в сторонке, наблюдал за столь необычной для их семьи сценой, ведь обычно Дания пытался облапать Норвегию, за что получал по морде.
— А что ты от меня ожидаешь?— исландец коротко пожал плечами.
— Сделай что-нибудь!!!— не своим голосом закричал Дания, упираясь ногой в живот норвежца, отчего тот слегка нахмурил брови, но ничего не сказал и самое главное не сделал, лелея мысль, что ему все-таки купят зайку, а за зайку можно и не такое стерпеть.
Покрасневший датчанин пыхтел от натуги, пытаясь освободиться. Неожиданно норвежец отпустил его руку и Дания, приземлившись на асфальт, больно ударился «пятой точкой». Нор проводил взглядом девочку, что недавно заходила с отцом в магазин. Она держала в руках того самого зайца, из-за которого завязался сыр бор, и радостно улыбалась. Тут же взглянув на витрину и убедившись, что желаемого там больше нет, Норвегия понял, что всё – жизнь кончена и, бросив на датчанина обиженный и полный скорби взгляд, развернулся и гордо удалился.
— Ну вот! Снова я во всем виноват,— Дания обреченно развалился на земле.
— Неудачник,— подтвердил исландец, размышляя о том, как Дания будет выкручиваться.
***
Закатное солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, окрашивая небо в морковный цвет. Норвегия сидел на лавке, бездумно смотря на спокойную морскую гладь. Наконец-то нашедший норвежца Дания, немного потоптавшись на месте, все-таки решился и присел рядом с обиженным другом. Тот сделал вид, что соседа не заметил. Датчанин устало закатил глаза.
— Да на, на, только не делай такое лицо,— сказал бывший викинг, вложив в сложенные на коленях руки норвежца розового кроля.
Некоторое время Норвегия, не веря своим глазам, рассматривал игрушку. Потом, вскинув полный обожания взгляд на Данию, норвежец почти восторженно спросил:
— Ты обошел весь город, чтобы найти мне такого же кролика?
— Нет,— датчанин, стыдливо отвернувшись, принялся разглядывать летящих в небе чаек.
Нор опешил.
— Ты нашел ту девочку и выкупил у ее отца игрушку?
— Нет,— все так же разглядывает чаек.
— Обменял на другую игрушку?
— … нет.
— Только не говори, что ты ее украл?— норвежец удивленно приподнял брови.
Дания не ответил. В наступившей тишине отчетливо было слышно гневное сопение Норвегии, он ну никак не ожидал такого поступка от взрослого человека, да еще и страны… но с другой стороны – это ведь Дания, он всегда такой внезапный.
«Пойду-ка я от греха подальше»,— не успел датчанин додумать эту мысль, как почувствовал тяжесть чужой светлой головки на плече и услышал тихое смущенное: «Спасибо».
Удивленно взглянув на макушку друга, старший скандинав не смог удержаться и прикоснулся к ней губами, пряча ласковую улыбку, думая о том, что в следующий раз, если Нор попросит, купит ему хоть слона… плюшевого.
Часть 4 "Про давно забытые воспоминания"
— Может, рассказать тебе сказку на ночь, братишка?— спросил шедший хвостиком за Исландией норвежец.
— Нет, Норвегия. Я уже не маленький. Спокойной ночи,— и, не дождавшись ответа со стороны брата, Ис закрыл перед его носом дверь своей спальни.
— Сладких снов,— тихо пожелал в ответ Нор.
***
— … На смертном ложе, умирая, Сигурд призывал к себе любимую Брунхильд. Не в силах вынести угрызений совести, Брунхильд покончила с собой, чтобы хоть в могиле быть рядом с любимым.
Только после смерти Брунхильд и Сигурд, наконец, обрели покой в любви, ранее разрушенной гнусными интригами,— закончил свой рассказ Норвегия, глядя на внимательно слушающего его маленького Исландию. В отличие от того же датчанина, который, развалившись на соседней лавке, заснул ближе к середине сказки, малыш Ис всегда дослушивал истории брата до конца, чтобы потом на утро поведать Дании, что все закончилось хорошо, не догадываясь о том, что тот уже давно все знает.
Огонь тихо потрескивал в очаге, согревая и неярко освещая комнату.
— Братик,— Исландия заворочался под боком норвежца, и удобно устроив головку у него на груди, спросил:— Сигурд – это ведь Дания, а Брунхильд ты, да?
Норвегия удивленно приподнял брови, глядя в наивные глаза младшего.
— Эм, вообще-то нет, но,— Нор бросил взгляд на сладко сопящего в обе дырки викинга,— Дания такой же храбрый герой, как и Сигурд. А теперь спи,— норвежец, убаюкивающе гладя Исландию по белоснежным волосам, подождал пока он заснет, и аккуратно поднявшись с лавки, подошел к датчанину, который уже лежал на боку, уткнувшись носом в сгиб локтя.
Протянув руку, Норвегия убрал упавшие на еще юношеское лицо старшего скандинава золотистые пряди волос, чтобы не мешались, и, подтянув сползшую шкуру повыше, вернулся к свернувшемуся калачиком брату.
Ранним утром, когда на улице только-только занимался рассвет, Дания заканчивал свои приготовления к очередному походу: натянул поверх рубахи тяжелую прочную кольчугу чуть выше середины бедра, затянул кожаный ремень на талии с прикрепленным на нем небольшим широким кинжалом, и, накинув на плечи бордовый плащ, отделанный мехом, взял в руки боевой топор. Обернувшись к рядом стоящему Норвегии, который как всегда с обеспокоенным выражением лица провожал датчанина, он ободряюще улыбнулся:
— Ну, всё, я пошел,— Дания напоследок похлопал друга по плечу и, развернувшись, сделал шаг к двери, но почувствовав, что его удерживают, удивленно остановился.
Уткнувшийся лбом в спину старшего скандинава, норвежец сжимал в руках его плащ.
— Только будь осторожен,— тихо попросил Норвегия.
— Да ладно тебе, Нор,— Дания усмехнулся.— Забыл кто я? Что со мной может произойти?
— Не говори так!— норвежец слегка повысил голос, легонько стукнув кулаком друга по спине.
Датчанин шумно вдохнул, слегка качая головой. Все-таки этого Норвегию не понять, то он его в упор не замечает, то отпускать не хочет.
— Обещаю, буду осторожен,— старший скандинав снова обернулся.— И все же, я твой друг, раз ты за меня волнуешься. Да?— Спросил Дания, широко улыбаясь.
— Да…
«Пусть будет так»,— закончил про себя норвежец.
— Браатик, ты уже уходишь?— раздался позади стран детский голосок Исландии, который спросонья тер кулачком глаз.
— Не волнуйся,— присев на корточки перед малышом, датчанин ласково потрепал его по взъерошенным после сна волосам,— соскучиться не успеешь, а я уже буду дома.
— А ты привезешь мне подарок?
Дания рассмеялся.
— Конечно. Что бы ты хотел?
Исландец задумался, забавно приложив пальчик ко рту.
— Я хочу…
***
Резкий звон будильника неприятно ворвался в сознание Исландии, вырывая его из столь приятного сна-воспоминания. И с такой знакомой для каждого мыслью: «Сдохни, адская хреновина!», Ис потянулся и отключил шайтан-машину.
Откинувшись обратно на мягкие подушки, исландец блаженно прикрыл глаза, с улыбкой припоминая, что он тогда попросил.
— Я хочу… Я хочу, чтобы ты вернулся невредимым.
Часть 5 "Про семейный отдых"
— Какого черта вообще происходит?— бурчал Дания, сидя за рулем своего остановившегося в неизвестно каких дебрях пафосного черного Pajero IV.— Вот уже полдня я езжу по своей же территории в поисках какой-то нереально-классной полянки в горах. А все почему? Потому что Швеция отобрал карту у Норвегии и теперь говорит куда ехать!— свистящим шепотом закончил датчанин, оборачиваясь к рядом сидящему шведу.
Выглянувший из-за карты Швеция, напряженно хмуря брови, так же шепотом ответил:
— Уйм’сь, ж’нщина. У м’ня все п’д к’нтролем.
— Ты ЭТО называешь контролем?!— тихо возмутился Дания, тыкая указательным пальцем в щеку шведа.— Где мы вообще, придурок?
— Отк’да мне зн’ть, ист’ричка? Эт’ же тв’я т’рритория,— отмахнулся от пальца Оксеншерна и снова уставился на карту. Через несколько минут, словно что-то осознав, он покосился на датчанина, который, оперевшись локтем на руль, в свою очередь хмуро на него все это время смотрел, затем снова на карту и быстренько перевернул ее вверх ногами.
У заметившего это действие Дании нервно задергался глаз. С шумом вдыхая и выдыхая через ноздри воздух, датчанин медленно произнес:
— Только не говори, что…
— Р’зворачивай,— как-то поникнув, перебил Бервальд старшего скандинава.
— Идиот!— датчанин с размаху стукнулся лбом об руль.
— Кст’ти, я д’тский пл’хо зн’ю.
Плечи Дании мелко задергались от истеричного похихикивания.
— Нет, вы слышали?— преувеличенно бодро и с улыбкой Дания поднял голову и взмахнул руками.— Он датский плохо знает… Ух, как же я тебя ненавижу, кирпичная морда!— с маньячным взглядом датчанин кинулся душить Швецию.
Над завязавшейся потасовкой с беспокойством наблюдал Финляндия, сидевший позади сидения Дании.
— Может, попробовать их разнять?— предложил мягкосердечный Тино.
— Зачем?— искренне удивился сидящий в середине Норвегия. Ему в руках только попкорна не хватало.— Главное, чтоб братишку не разбудили,— норвежец погладил дремавшего на его плече Исландию.
Финн удивленно приподнял брови. Ну не понимал он людей, которые предпочитают хлеба и зрелищ вместо мира во всем мире, тем не менее, сам он тоже встревать не стал, и странам на заднем сидении пришлось ждать, пока Швеция и Дания устанут друг друга душить, кусать, пинать, щекотать, обзывать, целовать.
Часа через полтора, в течение которого Вайнамейнен сто пять раз успел продуть Норвегии в «камень-ножницы-бумага», старшие скандинавы, наконец, устали, и машина тронулась в обратный путь, исландец проснулся и, обнаружив себя лежащим на плече брата, покраснел, и попытался выйти из движущейся машины, но цепкие ручонки норвежца, обхватившие Исландию за талию, не позволили ему выпасть. Побрыкавшись для приличия некоторое время, исландец все-таки расслабился и затих в руках брата (на радость Норвегии).
***
— Я ВИКИНГ, БЛЕАТЬ!— раздавались на всю округу подвыпившие вопли раскрасневшегося Исландии. Глаза островного государства периодически собирались в кучку, увеличивая число сидящих у костра вдвое, поэтому он слегка поматывал головой из стороны в сторону, дабы придать картинке целостность и четкость. И не то чтобы исландец много выпил, но для непривыкшего организма и пары стаканов оказалось достаточно, чтобы заставить обычно строгого Исландию вытворять всякие глупости: например, рвать на себе майку с целью показать всем, где на его теле находится вулкан Эйяфьядлайёкюдль, вызывая громкий смех Дании и Финляндии, сдержанную, но не менее устрашающую улыбку Швеции и обильное кровотечение от умиления из носа у Норвегии.
— Все, этому больше не наливаем,— строго сказал швед, при этом тихо посмеиваясь.
— Ни фига!— возмутился младший скандинав.— А ну плесни еще горячему исландскому парню!— в очередной раз мотнув головой, Ис протянул руку с пластмассовым стаканчиком.
Посомневавшись немного, Бервальд все-таки налил стране немного шнапса. Тот, залпом опрокинув в себя все содержимое, занюхал подмышкой и обвел собравшихся скандинавов вконец расфокусированным взглядом. Остановившись на датчанине, Исландия пьяно икнув, оперся на руки и пошатываясь пополз к нему. Добравшись до цели, исландец кое как приподнялся, цепляясь за плечи озадаченного Дании, и заплетающимся языком принялся ему рассказывать, какой же он замечательный, удивительный, распрекрасный и бла-бла-бла человек.
— …Дания,— под конец своей восторженных эпитетов Ис, нежно обняв датчанина за шею, очаровательно вздохнул,— я тя так люблю!— и впился датчанину в губы.
Первый шок прошел не скоро. У финна выпал из рук кусочек шашлыка, лицо Швеции ощутимо не изменилось, лишь в голове проносилось незамысловатое: «Ого… ого-ого!». Дания все хлопал ресницами, неуверенно водя руками по спине Исландии, но, заметив медленно поднимающегося со своего места Норвегию, которого окружала темно-синяя аура, уверенно оттолкнул исландца и подскочил на ноги.
— Стой, Нор, ты же видел — он сам пришел!— датчанин примирительно (читай: оборонительно) поднял руки.
Пропустив сказанное мимо ушей, норвежец, раскачиваясь из стороны в сторону, двинулся на старшего скандинава.
— Братик, третьим будешь?— спросил сидящий на земле исландец, когда Норвегия оказался возле него.
Норвежец замер. Взглянул на томно смотрящего на него младшего скандинава. Задумался. Посмотрел на Данию. Снова задумался, а потом закатил глаза и упал в обморок. Не веря своему счастью, что он легко отделался, датчанин крабиком подкрался к бессознательному трупу телу; потыкав ногу друга носком кроссовка, Дания облегченно перевел дыхание. Заметив с улыбкой глядящего на него исландца, Дания, быстренько что-то обдумав, наклонился к младшему скандинаву, приподнял и, взгромоздив себе на плечо, направился в сторону леса.
— Куд…куда это вы?— опомнился наконец-таки Тино.
— Мы это, по грибы,— не оборачиваясь, ответил датчанин.
— Грибыы,— хихикнул с плеча Исландия.
Проводив удаляющихся «грибников» задумчивым взглядом, Оксеншерна предложил, косясь на Финляндию:
— М'жет, т'же, по гр'бы?
— Швеция, ну ты-то куда ночью собрался?— Вайнамейнен возмущенно всплеснул руками.— Давай утром.
«Ну утр'м, т'к утр'м»,— пожал плечами швед, стягивая зубами с шампура остывший кусочек шашлыка.
Часть 6. "К слову о птичках"
«Ишь ты! Разлегся мне тут, не пройти не проехать в самом-то деле,— думал крутящийся вокруг лежавшего перед телевизором с подушкой в обнимку Исландии, Пуффин.— Трудно было на диван хотя бы перебраться? Так нет же, прямо тут на полу надо было уснуть. Вот ведь глупый ребенок, а если заболеет? Кто меня на плече носить будет? А перышки чистить и рыбкой угощать? Нет, так дело не пойдет,— тупик, отрицательно помотав головой, подпрыгнул на месте и, расправив крылья, полетел на второй этаж. Но у запертой двери Пуффину пришлось опуститься обратно на пол.— О, ну конечно! Зачем нам двери открытыми оставлять? Ладно, посмотрим что там у озабоченного старшего братца,— переваливаясь с лапки на лапку птичка добрела до соседней двери, которая тоже оказалась закрытой.— Спокойствие, только спокойствие, у нас еще глупый алкоголик есть,— почти полностью отчаявшись, тупик побрел к третьей двери. И каково же было его удивление, когда он заметил небольшую щель между дверью и косяком.— Вот это я понимаю, мужик!»— радостно подпрыгнув на месте, Пуффин заторопился в комнату датчанина.
Ухватив кончик одеяла, птица спиной вперед потащила его в гостиную. Кое-как, пыхтя от тяжести своей суровой птичьей доли, а также овечьего одеяла, тупик добрался до первого этажа и решил сделать перерыв, но внезапное осознание того, что как же так! бедный его хозяин замерзнет, пока Пуффин будет тут отдыхать, заставило тупика с удвоенной силой тащить одеяло в гостиную. Прибыв на место, тупик развернулся и опешил, ибо в то время, когда Исландия обнимал подушку, самого Исландию за талию обнимал Норвегия, при этом умиротворенно сопя младшему брату в шею.
«А я тут, ради него… А он!— вознегодовал мысленно Пуффин.— Предатель!»
Подумав еще немного, тупик решил, что не пропадать же его стараниям зря, и поднявшись в воздух, перетянул через спящих стран одеяло.
— Эй, парни, никто не видел мое одея…ло,— вышедший из душа Дания, в одних пижамных штанах и полотенце на голове, удивленно остановился в проходе.
Постояв немного, Матиас заметил державшего в клюве кончик одеяла тупика, который, к слову сказать, сейчас настороженно смотрел на хозяина бессовестно утащенной вещи. Тепло улыбнувшись, датчанин медленно подошел к младшим скандинавам.
— Смотрите не заболейте только,— тихо сказал Дания, заправляя неровно лежащее одеяло под ступни братьев.
Выключив тихо работающий телевизор, а затем и выключатель, Дания отправился к себе, решив, что завтра надо будет встать пораньше, дабы самолично лицезреть реакцию исландца, когда он проснется в объятьях старшего братца.
Часть 7 "Про трудовые будни"
Прим. автора: да будут имена. Дания — Матиас Колер, Норвегия — Сигурд Бундевик, Исландия — Эрик Стирссон.
— Итак,— начал Дания, усевшись на стул и положив на стол кипу газет,— в мире кризис, денег катастрофически не хватает, поэтому я предлагаю найти нам дополнительный заработок,— Матиас взглянул на сидящих напротив него Норвегию и Исландию.
— Варианты есть?— Сигурд взял одну из газет и начал ее бегло просматривать.
— Да. Я звонил некоторым странам, Германия снимает, цитирую: «художественно-документальное кино», предлагает главные роли.
— Надеюсь, ты отказал?
— Ну конечно!
— Что «конечно»?— норвежец настороженно поднял взгляд на друга.
— Да отказал я, отказал,— Колер закатил глаза.
— А что плохого в немецком кино?— невинно спросил Исландия, отпивая из кружки чай. Старшие скандинавы внимательно покосились на Эрика, но, не найдя в его вопросе подвоха, переглянулись, после чего Бундевик снова уставился в газету, а Матиас, усмехнувшись, пробормотал: «Ну, ты Ис…остров».
— А что такого? Лично мне нравится «Комиссар Рекс».
— Кстати, Венгрия звонила,— Дания почесал кончик носа.
— Вы меня что, игнорируете?
— Тоже предложила подработку?
— Ага.
— Почему вы меня игнорируете?
— И что у нее за работа?
— Братик…
— Да, Солнышко?— резко развернувшись к Стирссону, Норвегия уставился на него полным обожания взглядом. Датчанин снова закатил глаза.
— Вот всегда вы всё от меня скрываете,— насупившись, произнес младший скандинав,— сволочи.
— Ну прости, братишка,— норвежец протянул было руку к голове Исландии, но, услышав чересчур громкие покашливания со стороны Матиаса, опустил ее обратно,— братик тебе потом все расскажет и покажет. Так что там с Венгрией?— оборачиваясь к Колеру, спросил Сигурд.
— Фотомодели. Работа всего лишь заключается в, цитирую: «надеть на Норвегию женскую одежду, поставить в эротичную позу, закачать наркотой для томности взгляда и сто евро за фотку».
— Отклоняется,— Бундевик невозмутимо скрестил руки на груди.
— Ну, можно сделать тоже самое, но с Исландией. Венгрии непринципиально.
— Принимается.
— Ни фига не принимается!— вспыхнул Эрик, переводя испуганный взгляд с одного скандинава на другого.— Я категорически против!
— Но братишка…
— Я все сказал. Дания, почему бы тебе не побыть ее моделью?
— А я что? Я бы может и с радостью, но она сказала, цитирую: «брутальные мужики нынче не в моде».
Норвегия тихо хрюкнул и, прикрыв рот кулаком, пробормотал: «Брутальный мужик! Швеции расскажу, вот смеху-то будет».
— Видел на сайтах у Испании и Франции объявления. Проводится кастинг: у первого — сериал, а у второго – романтическая драма,— сделал вид, что не обратил на слова друга никакого внимания, Колер.— Можем попробовать.
— К Франции мы не пойдем.
— Ну а он-то чем тебе не угодил, Нор?
— Во-первых, он все время лапает тебя за задницу, во-вторых, стремится нарядить меня в платье, в третьих — строит глазки братишке.
— И что из этого тебе больше всего не нравится?— Матиас хитро прищурился.
— Да все,— тихо фыркнул норвежец, слегка краснея и отводя взгляд.
— Смотрите,— исландец ткнул пальцем в одну из газет,— Китаю требуются официанты в Чайна-таун. Может, к нему пойдем?
— Не глупи, Ис. Чтобы мы,— Матиас стукнул себя кулаком в грудь,— бравые викинги — да какими-то официантами?! Да ни за что! Все, решено. Едем к Испании.
Где-то на территории Испании (съемочная площадка; проводится кастинг).
— Ха-ха, не ожидал вас здесь увидеть, ребята!— Карьедо как всегда расплылся в счастливой улыбке.
— Да мы так, мимо проходили,— по-королевски махнул рукой куда-то в сторону Дания,— дай, думаем зайдем. О чем хоть сериал?
— О! Как я рад, что ты спросил!— Антонио взял со стола два сценария.— Это будет фурор в жанре мыльных опер!— потряс эмоциональный испанец руками.— Молодой матадор Хуан влюбляется в наследницу богатого рода Марию, но горячая испанка не отвечает взаимностью бедному парню и где-то серии на двухсотой, когда Хуан попадает в аварию, она начинает понимать и принимать свои чувства к нему,— Карьедо обхватил себя руками и слегка покрутился.— И вот, казалось бы, когда у главных героев начинает все налаживаться, выясняется, что они брат и сестра, разлученные в детстве и вот…
— Короче,— перебил датчанин,— мы поняли. Давай сценарий.
— Да-да, берите,— Испания протянул бумаги скандинавам,— это самая эмоциональная сцена, посмотрим, как вы справитесь.
— А мне что делать?— не получивший сценария Исландия скромно стоял в сторонке.
— Ты…а ты принеси мне кофе.
Пока исландец ходил за кофе, старшие скандинавы изучали текст.
— Сцена выхода главного героя из комы,— Карьедо присел на раскладной стульчик,— начали!
Прочистив горло, Матиас пафосно начал читать:
— Мария!
— Хуан,— пофигистично отозвался Норвегия.
— Мария!— эпично.
— Хуан,— все также пофигистично.
— Мария!
И так минут пять, в течение которых испанец вдоволь успел насладиться игрой актеров, Эрик искренне недоумевал, что он, здравомыслящий человек, здесь делает, а Пуффин мысленно крутил воображаемым пальцем у виска.
— Браво! Это просто гениально!— Антонио восторженно захлопал в ладоши, подскакивая со своего места.— Я вас беру, подпишите контракты вот здесь и здесь.
— Сколько же серий в этом бре…шедевре?— листая сценарий, спросил Сигурд.
— Ну, для начала тысяча,— подсчитав что-то в уме, ответил Испания.
— Тысяча?!— склонившийся было над контрактом Колер в ужасе уставился на представителя страны сочных томатин.— Да мы тут на всю жизнь застрянем!
— Но ведь это минимум,— изумился испанец реакции бывшего викинга.
— Нет уж, не надо нам такого счастья!— подхватив Норвегию и Исландию, Матиас направился к выходу со съемочной площадки.
Чайна-таун.
— В платье Франция его, видите ли, пытается нарядить,— тихо передразнивал Норвегию датчанин, пытаясь совладать с пуговками на длинном, с разрезами на бедрах, красном платье с черными драконами на груди и спине, которую им выдал Китай. Если бы не штаны, Дания ни за что бы это не одел. — Теперь нам всем приходится надевать платья.
— Сколько раз вам, иностранцам, придется повторять, что это не платье, ару,— резко подскочивший к датчанину Яо ударил его белым полотенцем по плечу.— Это чеонгсам – национальная китайская одежда, его носят как мужчины, так и женщины, ару. Дай помогу, ару,— понаблюдав за мучениями Колера, китаец закинул на плечо полотенце и принялся вставлять пуговки в петельки.
— Братишке так идет эта одежда,— между тем, Норвегия пристально рассматривал Эрика, чеонгсам на котором изящно облегал точеную фигурку.
— А ты что ворон считаешь, ару?— на этот раз полотенце приземлилось на спину норвежца.— Если все готовы, идите работать, ару,— и, оставив стран на попечение Гонконга, Ван куда-то воодушевленно поскакал.
— Пофли в зал,— азиат открыл перед Исландией дверь раздевалки.— Ефли ты не работал в этой ффере раньше, я могу помофь во вфем разобратьфя.
— Да, спасибо, было бы неплохо,— Стирссон благодарно кивнул.
А тем временем Бундевик, шедший вместе с датчанином позади двух младших стран, стал настороженно буравить спину азиата.
— Тебе не кажется, что он какой-то подозрительный?— шепотом спросил норвежец, дергая Матиаса за рукав. Старший скандинав непонимающе глянул на друга, а затем на Гонконга, что-то рассказывающего исландцу.
— Да все нормально, парень просто предложил Ису помощь. В этом нет ничего плохого.
Сигурд нахмурился еще сильнее:
— Но почему он так близко идет с братишкой?
— Потому что здесь узкие коридоры,— Дания вздохнул.— И вообще Нор, со мной ты тоже идешь рядом и даже глазом не моргаешь.
Переведя взгляд на Колера, норвежец резко отпустил его руку, которую все еще держал, и отошел в сторону.
— Вот мы и прифли,— Гонконг обернулся.— Мофете прифтупать к работе. Пофли, Иф.
— Ты слышал?! Он назвал его «Иф»!— Норвегия сокрушенно схватился за голову, когда те ушли.
— И что? Мы тоже его так называем,— устало отозвался Матиас, провожая парочку взглядом.
— Мы семья, а он кто? Никто. Надо за ним проследить, вдруг этот Гонконг что-нибудь сделает с братишкой,— Бундевик снова схватил датчанина за руку и потащил было за ушедшими странами, но тот вырвался.
— Вот тебе надо, ты и следи, а я лучше работать пойду.
— Ну и ладно,— насупившись, норвежец спрятался за пальму и принялся блюсти честь младшего братишки.
Через полчаса.
— А потом значит, я его хватаю и…
— Вот ты где, ару! Я же предупреждал: не заигрывать с клиентами, ару!— оттаскивая датчанина за ухо от столика, Ван яростно сверкал глазами.
— Ай – я – яй, подожди, Китай, я наконец-то встретил девушку своей мечты! Мы с ней даже по гороскопу подходим!— бывший викинг с боем отвоевал свое ухо.
— А ты уверен, что это девушка, ару?— китаец одной рукой уперся в бок, а второй взял кончик того самого злополучного полотенца.
— Э, не понял.
— Это мужчина, ару.
— … Да ладно?— Колер шокировано уставился на «девушку», которая очаровательно улыбалась и махала ему ручкой.
— Не пялься на посетителей, ару!— Яо принялся лупить скандинава полотенцем.— Ты уволен, ару. Снимай форму и топай отсюда, ару.
Не успел Китай выпроводить Матиаса, как взгляд его зацепился за чью-то виляющую… попу из кадок с пальмами. Подойдя ближе, он некоторое время следил за ее передвижениями, затем протянул руку и ущипнул.
— Ёпта! Ты что творишь?— подскочивший на месте Норвегия резко развернулся, хватаясь за филейную часть.
— Уволен, ару,— безапелляционно заявил Ван.
— Что происходит, Норвегия?— спросил подошедший вместе с Гонконгом Исландия.
— Братишка, нас только что уволили,— взяв Стирссона за руку, Сигурд потащил островную страну к выходу.
— Но почему? Я не хочу уходить!— принялся сопротивляться исландец, но куда там – против старшего брата не попрешь.
— Я тебе позвоню,— донесся вслед Эрику голос Гонконга. Исландец успел кивнуть, прежде чем скрыться за дверью.
Где-то на берегу моря.
Не то чтобы усталые страны развалились на теплом песочке, греясь в лучах вечернего солнца.
— Блин, и часа не прошло, а нас уже уволили,— делая на песке ангела, ворчал Дания.— Теряем хватку, парни.
— Глупый Норвегия, если бы не он, меня бы сейчас тут не было,— Исландия, отвернувшись от старших скандинавов, меланхолично гладил тупика.
И только Норвегия был всем доволен: да, найти дополнительную работу им не удалось, зато младший братик снова с ним, в поле его внимательного взгляда и загребущих лапок.
— А может, займемся тем, что у нас хорошо получается?— Эрик привстал на локтях.
— Займемся морским грабежом?— Бундевик удивленно приподнял брови.— Снова становиться викингами в наше время противозаконно, знаешь ли.
— Да нет же.
— Я отказываюсь продавать свое тело,— встрял Матиас.
После этих слов наступила тишина, нарушаемая тихим набегом маленьких волн на берег. Родные братья синхронно повернули головы к старшему скандинаву, тот же, поняв, что сморозил глупость, попытался сделать вид, что его здесь вообще нет.
— А знаешь, это идея,— норвежец резко сел на песке.— Братишка, мы разбогатеем.
— Думаешь?— Стирссон стал оценивающе рассматривать датчанина, глаза которого расширялись от ужаса все больше и больше.— Помнишь, что Венгрия сказала про брутальных мужиков?
— Парни, я надеюсь, вы шутите, да?.. Ведь шутите?
— В любом случае, можно продать его органы.
— А, ну тогда ладно.
— Да вы совсем с ума сошли, что ли?!— Колер вскочил на ноги и бросился бежать от этой безумной семейки куда глаза глядят.
— Лови его,— кинул Норвегия брату и они оба рванули за старшим скандинавом. Вслед Дании понеслись свист, улюлюканья, подозрительно знакомое «ату его, ату!», боевой клич индейцев, лай собак, свист копьев, топоров и стрел. Краем глаза заметив, что его окружают, датчанин зайцем метнулся влево, где маячил Исландия, и, надеясь на его благоразумие и толерантность, кинулся к нему, но тут неожиданно получил подножку от островного государства, споткнулся и мордой полетел в песок. Отплевываясь, он поднял голову, встретил две пары маньячно горящих глаз, вскочил, попал прямо в жаркие объятия норвежца и…
С тех пор Данию никто не видел.
Часть 8 "Про спорт"
Поправив ворот пальто перед зеркалом в коридоре, Дания нахлобучил на голову свой фирменный головной убор и повернулся к остальным домочадцам, которые сновали туда-сюда, совершенно не обращая на бывшее королевское Высочество внимания. А ведь сегодня был важный для Матиаса день, и все об этом прекрасно знали. Через два часа в «Гладсаксе» будет проходить чемпионат Европы по футболу между датской и немецкой командами.
— Ну, я пошел?— переминаясь с ноги на ногу, скромно спросил Колер.
— Да топай ты уже,— с корзиной белья в руках, мимо Дании прошел Норвегия.— Достал.
«Странно, вроде сегодня не день стирки»,— вскользь заметил про себя датчанин, издав самый печальный на свете вздох из-за такого грубого к себе отношения.
— И что, никто даже не пожелает мне удачи?!— произнес старший скандинав с обидой в голосе.
— Удачи, Дания,— из кухни вышел улыбающийся Финляндия.
— Финн!— прослезившийся Колер, излучая лучи любви с вытянутыми вперед руками направился к Тино.— Обнимемся!— но натолкнувшись на угрожающий взгляд Швеции, резко затормозил, припрыгивая на одной ноге.— Ну-и-ли-нет.
Удивленный реакцией датчанина, Вайнамейнен медленно опустил руки, которые поднял для обнимашек.
— Ис, хоть ты скажи что-нибудь,— взмолился Матиас, когда младший проходил мимо.
— А чего ты от меня ожидаешь?
— Ну, я не знаю. Придумай что-нибудь.
— Хм… Надери Германии зад,— Эрик задорно, насколько это возможно в случае Исландии, взмахнул кулаком.
— Да, детка!— Колер довольно усмехнулся, представляя себе нечто подобное.
— Как ты его назвал?!— послышался разъяренный голос Норвегии из прачечной комнаты.
Дания, испуганно вжав голову в плечи, попрощался со всеми и быстро ретировался из дома.
Как только дверь за Колером закрылась, оставшиеся скандинавы скучковались в коридоре и некоторое время выжидательно буравили ее взглядом.
— Вроде точно ушел,— наконец тишину нарушил Тино.
— Т’гда, ч’рез дв’ ч’са встр’чаемся в г’стиной.
Через два часа страны северной Европы, как и было оговорено, собрались в гостиной перед телевизором. На кофейном столике на тарелках лежали: сушеная рыба, чипсы, соленые сухари, и, главное, много-много холодного пива. Сами скандинавы были в полной боевой готовности: Финляндия и Швеция одели красные майки с белым крестом поперек груди, на Исландии красовался шлем с рогами, со времен былых походов, Норвегия повязал на шею красный шарф с надписью команды датской сборной, а на щеке нарисовал специальной краской датский флаг. Даже на Ханатамаго повязали небольшую накидку с соответствующими цветами, а Пуффин ухватил клювом миниатюрный датский флажок из глубокой тарелки с чипсами и во время игры попытался им размахивать, но со стороны казалось, что он с ним пританцовывал.
***
После матча Дания вернулся сильно уставшим, но чертовски довольным. Дом встретил его звенящей тишиной. Снимая верхнюю одежду, Матиас представлял, как будет расписывать своей любимой, но местами вреднючей (имеются в виду очкастый гамадрил и практически всегда недовольный Колером норвежец) семейке сегодняшнее достижение. Заглянув в гостиную, датчанин впал в легкий ступор: на диване сидя спали Швеция с Финляндией в обнимку, Исландия с тупиком на коленях. Вокруг валялись пустые банки из-под пива и крошки чего-то, определенно вредного для здоровья, из перевернутой тарелки. Отметив про себя наличие датских атрибутов, Дания не смог сдержать благодарной улыбки. От приятных мыслей его отвлек раздавшийся позади звук.
Обернувшись, Матиас увидел стоявшего в окружении метлы и совка Норвегию. Вид у него был такой, как будто его поймали врасплох. Взгляд норвежца заметался, он резко сдернул с шеи шарф и откинул его куда-то назад. Сигурд открыл было рот, но сказать ничего не успел, так как был сбит с ног прилетевшим Данией. Отойти, как он обычно делал, норвежец просто не успел.
— Нор, у тебя на щеке мой флаг нарисован,— все с той же счастливой улыбкой Колер утыкается носом Норвегии в грудь и слегка мотает головой.
— Спалился,— произносит Сигурд чуть охрипшим голосом, сорванным во время просмотра матча.
— Я выиграл.
Мягко улыбаясь, Норвегия одной рукой обнимает датчанина за плечи, а пальцы второй опускает на растрепанную макушку:
— С победой…слоняра.
Поначалу, это был один коротенький драббл, но что-то я так тупанула, что на пост о продолжении банкета, взяла и написала эту всеми любимую "проду афтар, проду." А однажды, в одном из фанфиков о северных няшка, встретила практически непрямую отсылку сюжетной линии к моей "Семейке". С одной стороны приятно, её читал довольно неплохой автор и использовал в своей работе, но с другой стороны,
«Семейка»
Фэндом: Hetalia: Axis Powers
Персонажи: Исландия, Норвегия, Дания
Рейтинг: G
Жанры: Занавесочная история, Юмор, Повседневность
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 27 страниц
Кол-во частей: 9
Статус: закончен
Примечания автора:
Часть 2: Дания/Норвегия/Исландия, Швеция; слеш,РG-13.
Часть 5: Дания/Исландия, Швеция/Фин (намеком) РG-13, Неценз. лексика,слеш.
Часть 1 "Про того, кто всегда возвращается" IЧас ночи, дом Норвегии.
Только-только задремавший Исландия проснулся от раздавшегося внизу звонка в дверь. Разлепив веки, островная страна неохотно сползла с кровати и поплелась на первый этаж — открывать дверь.
Тем временем гость, потыкав пару раз кнопочку звонка, но не дождавшись активных действий с той стороны, стал жать на звонок непрерывно.
— Да иду я, иду,— бормотал Ис, кутаясь в махровый халат, все сильнее раздражаясь от бесперебойно звенящего звука.
Открыв, наконец, дверь, Исландия замер, удивленно распахнув глаза.
С левой стороны, там, где располагался дверной звонок, стоял Дания, периодически похрапывая, уткнувшись лбом в кнопку, с закрытыми глазами, приоткрытым ртом из которого на порожек стекала слюна, и чувствовался запах перегара.
Придя в себя, исландец еле заметно улыбнулся и пошел в гостиную. Там, отыскав на одной из полок в серванте фотоаппарат, Исландия вернулся обратно в коридор, в котором продолжал надрываться блок с динамиком. Открыв дверь пошире и включив прибор, Ис сделал несколько фотографий.
— Сейчас прольется чья-то кровь,— услышал тихое шипение за спиной младший скандинав. Он обернулся и увидел мрачного Норвегию, разминающего костяшки пальцев. Сунув брату в руки фотоаппарат со словами: «Сфоткай меня», исландец подошел ближе к храпящему датчанину.
Рассмотрев, наконец, того, кто насиловал кнопку их дверного звонка, Нор помрачнел еще сильнее.
«Великий Один, ну почему каждый раз, когда это ходячее недоразумение напивается, ползет к нам?!»
— Ну же, давай быстрее, пока он не упал,— поторопил Исландия.
Приблизив к лицу фотоаппарат, норвежец нажал на кнопку.
«Какой же братишка все-таки милый,— с нежностью глядя на брата, подумал Норвегия,— не то, что этот алкаш!»— переведя взгляд на Данию, поерзавшего лбом о злополучную кнопку, скандинав от злости скрипнул зубами. Только эта страна была способна довести его до такого невменяемого состояния.
Заметив, что Ис уже положил одну руку «короля Северной Европы» себе на плечо, а своей рукой обхватил того за талию, норвежец сказал:
— Да оставь ты его у порога.
— Не будь таким жестоким и помоги,— островное государство строго посмотрел на Норвегию.
— Только после того, как назовешь меня «братиком».
— Только не начинай сейчас,— младший скандинав раздраженно опустил голову.
— Если не назовешь, будешь тащить его один,— безапелляционно заявил норвежец.
Покусав губы и смущенно покраснев, Исландия выдавил:
— Братик.
— Что ты там бормочешь?— не без ехидства спросил Нор.
— Братик, иди сюда и помоги мне,— сквозь зубы выпалил Ис, поднимая красную насупленную моську.
«Очаровашка»,— подумал норвежец, пряча довольную улыбку.
Оставив фотоаппарат на тумбе, бывший викинг подошел к двери и, когда Исландия потянул датчанина в сторону, подхватил Данию под вторую руку. В доме, наконец, наступила тишина, нарушаемая лишь усилившимся храпом.
— Давай на диване его положим, а то еще на второй этаж тащить — много чести этому пьяньчуге,— сказал норвежец, и страны свернули в гостиную.
Уложив спящего скандинава на диван, исландец взглянул на Норвегию:
— Неси плед,— а сам принялся стягивать с Дании обувь, плащ и неизменный черный головной убор.
Вернувшийся Нор расправил принесенный плед и накрыл им датчанина.
— Ну все, я спать,— и пожелав норвежцу спокойной ночи, Исландия вышел из гостиной.
Кивнув в ответ, Нор проследил за удаляющейся спиной брата и, когда он удалился, снова посмотрел на храпящего алконавта. Тот, поерзав на диване, со счастливым лицом перевернулся на бок к спинке дивана и пробормотал: «Ноор, ты мой самый лучший друг"...
Норвежец удивленно приподнял брови и, не сдержав легкой улыбки, протянул руку к его лицу.
— …Только рожа на унылое говно похожа.
Поднесенная ладонь сжалась в кулак и начала судорожно трястись от злости.
— Ничего, ничего, позитивная какашка. Завтра я тебе устрою «доброе утро»,— прошипел Норвегия, из последних сил сдерживаясь, чтобы не навалять этой довольно сопящей скотине прямо сейчас.
Наблюдавший за этим с лестницы Исландия, мягко улыбнувшись, подумал, что у него самая лучшая семейка в мире… хоть и бестолковая.
Часть 1.1 "Про того, кто всегда возвращается" II
Собственно, утро. Дом Норвегии
Первое, что увидел Дания, с трудом разлепив сонные глаза, было лицо улыбающегося Норвегии. Мило так улыбающегося.
— Ыы!— растянул губы датчанин в широченной улыбке.— Блин, Нор, да ты милаха оказывается,— вытянув руку из-под пледа, Дания опустил ее на голову друга, слегка растрепывая волосы. Похлопав напоследок норвежца по щеке, Дания повернулся на бок, блаженно прикрывая глаза.
Через несколько секунд до бывшего викинга дошло, что что-то здесь не чисто. Он перестал улыбаться и, нахмурившись, приоткрыл один глаз. Напротив него в кресле сидел Исландия с кружкой на блюдце в руках и примостившимся рядом тупиком. Заметив взгляд Дании, исландец слегка отсалютировал кружкой и сделал из нее глоток. Скосив глаз обратно на норвежца, который, к слову сказать, уже не улыбался, а внимательно наблюдал за гостем, «король Северной Европы» попытался выдавить из себя улыбку, но что-то как-то не срослось.
— Доброе утро, Нор,— пролепетал Дания.— Как спалось?
Шумно выдохнув, норвежец откинул с «друга» плед, под которым тот пытался спрятаться, повалил его на пол, сам же уселся тому на грудь и дал по морде.
— За что?!— взвыл старший скандинав.
— Сейчас я тебе расскажу за что,— преувеличенно спокойно начал Норвегия, сопровождая свои слова очередным ударом.— Это — за то, что посмел прервать мой чудесный сон этой ночью,— удар,— это — за изнасилование моего дверного звонка,— удар,— это — за унылое говно,— удар,— а это — за Исландию.
— А жа Ишландию то жа што?!
Занесенная для удара рука на пару секунд задумчиво замерла в воздухе.
— Для проформы,— удар.
Следующие несколько ударов прошли без комментариев. Видимо они тоже были для проформы.
— Прекрати, Норвегия, хватит с него,— подал голос с кресла младший скандинав.
— Ты прав, братишка,— поднявшись на ноги, Нор, как ни в чем не бывало, потер друг о друга руки, словно говоря: «Хорошая работа», и отправился на кухню проверять булочки, пекущиеся в духовке.
— Принеси мне печенек,— попросил исландец, провожая взглядом удаляющуюся спину норвежца.
— Нет, братишка. Нечего перебивать аппетит перед завтраком,— донеслась нудятина с кухни.
— Ну, браааатик…— не успел Исландия договорить, как в гостиную влетел Норвегия, держа в руках пластмассовую желтую миску с песочным печеньем.
— Кушай, деточка,— сказал норвежец, ставя посуду на подлокотник кресла и гладя брата по голове.
«Работает»,— довольно подумал Ис, беря печенюшку.
— А можно мне льда,— донеслось в районе пола.
— Обойдешься,— даже не взглянув на датчанина, хозяин дома развернулся было уйти.
— Ну, брааатик,— предпринял удачную, как ему казалось, попытку разжалобить бессердечного Норвегию старший скандинав.
Напрягшись, бывший викинг подошел ближе к уже полусидящей стране, подпрыгнул и, приземлившись прямо на Данию, принялся на нем скакать.
— УЙЁ! Прекрати топтаться на моих жижненно важных регионах!!!— взвыл датчанин, пытаясь спихнуть разбушевавшегося друга.
— Поговори мне еще, алкашня,— с садистским удовольствием шипел норвежец, подпрыгивая все выше и выше.
— Норвегия, это уже чересчур,— не выдержав диких воплей, снова проявил милосердие Исландия.
Спрыгнув, наконец, на пол, Норвегия перевел дыхание.
— Ты слишком добр к нему, братишка.
— Я не добр,— возразил островное государство,— я толерантен.
«Все-таки у меня такой замечательный младший братик. Благородный, добрый, отзывчивый… Весь в меня»,— довольный Нор с нежностью рассматривал брата, хомячевшего одну печеньку за другой.
— Ты мне жуб шломал, мудак!— чуть ли не плакал на полу Дания.
Норвежец строго зыркнул на старшего скандинава, отчего тот, испуганно прильнув к исландцу, обнял мелкого за ноги и затрясся крупной дрожью.
— А чем это пахнет?— спросил Ис, принюхиваясь к резкому запаху гари.
— Мои булочки!— опомнившись, кинулся на кухню Норвегия.
Выждав на всякий случай несколько минут, датчанин, все-таки отцепившись от ног Исландии, расстроено пробурчал:
— Великий Один, ну почему, когда я напиваюсь, все время прихожу шюда?— взглянув на исландца, кормящего остатками печенья свою птичку, Дания не сдержал улыбки, хотя все лицо невообразимо болело.— Эй, Ис, все же ты единственный, кто любит меня в этой безумной семейке.
Ощутимо вздрогнув, Исландия опустил голову, пряча густой румянец.
— Я тебя не… ну… неважно в общем.
Хмыкнув, датчанин на четвереньках пополз в сторону кухни. Там за столом, раскачиваясь на стуле, сидел норвежец, держа в руках кружку и периодически из нее попивая.
— Нор, а Нор,— с безопасного расстояния начал потрепанный «король Северной Европы»,— ты меня проштишь?
Норвегия тихо фыркнул в свою кружку.
— Назови мне хоть одну вескую причину, по которой я должен это сделать.
Дания подполз ближе к младшему скандинаву и, обняв за талию, уткнулся лицом, не обращая внимания на боль в… области жизненно важных регионов.
— Ну я же твой шамый лучший друг. А ты мой.
Завороженно глядя на растрепанную макушку, норвежец не мог отделаться от одной маленькой мысли.
«Дания сейчас такой… Милый»,— Норвегия нервно сглотнул. В таком состоянии он даже забыл дать этому недоразумению подзатыльник за испорченные булочки. С огромным усилием воли он заставил себя встать из-за стола. Подойдя к холодильнику, он открыл дверцу и достал оттуда коробочку с яйцами.
— Иди в ванную комнату и приведи себя в порядок, а я пока новый завтрак сделаю,— сказал Нор, не глядя на друга.
Тот лишь коротко кивнул, слабо улыбаясь и тайно радуясь тому, что каждый раз, когда он напивается, приходит именно сюда.
Часть 2. "Про запрещенное"
— Я дома!— крикнул Дания, громко хлопнув входной дверью. Сняв свое черное пальто, он поднес его к крючку на вешалке.
— Явился наконец-то,— прозвучал впереди голос недовольного Норвегии.
— Извини, задер…— повернув голову, датчанин выронил из рук так и неповешенную верхнюю одежду.
Открыв рот, скандинав с изумлением рассматривал своего друга в ультракороткой юбке, пиджачке с закатанными рукавами василькового цвета и ажурных черных чулках. Сам норвежец стоял, опираясь о стену, уперев одну руку на талию, и легонько раскачивался на каблуках сантиметров в десять.
— Иди за мной,— оторвавшись от стены, Норвегия, виляя бедрами, направился в гостиную.
— Ёп твою мать,— выдавил из себя Дания, не в силах сдвинуться с места.
— Пошевеливайся,— поторопила высунувшаяся голова норвежца из-за угла.
Кое-как передвигая ногами, бывший викинг направился вслед за Нором. Оказавшись в гостиной, в которой царил полумрак и играла тихая эротичная музыка, датчанин снова открыл рот. В середине комнаты стоял непонятно откуда взявшийся металлический шест, вокруг которого медленно танцевал Швеция в одних черных брюках.
— Ёп твою мать,— снова повторил категорически ничего не понимающий Дания.
Тем временем, заметив застывшего датчанина, Норвегия, взяв того за руку, подвел к дивану, усадил, а сам сел сверху. С правой стороны к Дании прижался Исландия в коротком черном платьице и, томно задышав в ухо, сказал:
— Мы тебя уже заждались, король.
— Король?.. Так, стоп. Нор, Ис, что происходит?! И почему вы так одеты?— отодвинувшись, датчанину все-таки удалось взять себя в руки.
— А тебе не нравится?— покачивая бедрами в такт музыке, спросил норвежец.
— Нравится, конечно,— датчанин замялся и густо покраснел от движений Норвегии.— Но с чего вдруг все это? Сегодня вроде не мой день рожденье, да и странно как-то это все.
— Неужели нам нужен повод, чтобы порадовать тебя?— на этот раз спросил исландец, легонько прикусывая Данию за щеку.
— Ну… Вообще-то да,— старший скандинав немного расслабился, а когда Норвегия начал целовать его легкими короткими поцелуями, так совсем разомлел и от удовольствия прикрыл глаза. А Исландия продолжал все сильнее и настойчивее покусывать щеку и мочку уха датчанина.— Эй, Ис, будь со мной понежнее,— в перерывах между поцелуями с норвежцем попросил Дания, но ответа не последовало, а укусы усилились.— Черт, Ис, что ты творишь?!— бывший викинг, повернув голову, распахнул глаза и увидел большой желтый клюв тупика, который вместо уха схватил датчанина за нос. Резко приняв сидячее положение, Дания огляделся. Он находился в своей комнате, в своей кроватке, на которой с краюшка сидел слегка покрасневший исландец.
— Во сне ты говорил, чтобы я был с тобой нежнее. Что тебе снилось?
— Снилось?— все еще отказываясь верить в происходящее, прогнусавил датчанин. – Блин, ты не в платье.
— Конечно я не в платье!— покраснев еще больше, фыркнул Исландия, отцепляя свою птичку с носа старшего скандинава.— Норвегия послал меня разбудить тебя. Так что давай поднимайся,— собравшийся было вставать исландец был схвачен за руку, усажен обратно на кровать и заключен в стальные объятья Дании.
— Ис, ну почему я такой неудачник?!— заныл «король Северной Европы» утыкаясь носом в белые мягкие волосы Исландии.
— Я не знаю, честное слово. Отпусти меня,— забрыкался было младший скандинав, но тщетно.
— Ну нет уж, для поднятия настроения мне необходимы утренние обнимашки,— затискал сильнее островную страну датчанин.
— Ты что творишь с моим братишкой, извращенец?— раздался у порога комнаты тихий, но, тем не менее, грозный голос Норвегии. В одной руке он яростно сжимал металлическую кухонную лопаточку, а второй мял края очаровательного розового фартучка с мордочкой зайки на груди.
— Нор, ты не так понял, я все объясню,— сползший тем временем с кровати Дания попятился назад от надвигающегося на него норвежца.
— Я все прекрасно понял,— замахнувшись лопаточкой, Норвегия попытался треснуть ею датчанина по голове, но тот увернулся.
— Он первый начал!
— Неправда,— вставил Ис.
— Докатился. Ребенка совращаешь,— не оставляя попыток достать до золотистой растрепанной макушки, норвежец гонялся за старшим скандинавом по всей комнате.
— Я не ребенок,— исландец слегка нахмурился, но на его реплику снова никто не обратил внимания.
— Сам педобир!
— Я педобир?— Норвегия удивленно замер с занесенным «оружием возмездия» над головой, дав этим шанс Дании выбежать из комнаты.
Опомнившись, бывший викинг опустил руку с лопаточкой на уровень груди, указывая на распахнутую дверь, зашептал что-то вроде: «Ату его, ату». В ту же секунду по комнате прошелся сильный поток воздуха, растрепавший волосы Исландии, а с лестницы послышался звук падающего тела, затем нецензурная лексика, в которой самым приличным было только:
— Пусти, вонючий тролль!
— И вовсе я не педобир,— тихонько пытался оправдать себя норвежец, направляясь к выходу.— Что плохого в том, что я люблю своего братишку?— взглянув напоследок на исландца, отчего тот нервно вжался в стенку, Норвегия вышел из комнаты.
— Нор! Нет! Только не там!— послышались вопли с первого этажа.
-Дурдом какой-то,— тяжко вздохнув, обратился Ис к тупику, которого держал на руках.
— Помогите!!!
— Да иду я, иду,— опустив птицу на пол, Исландия отправился спасать непутевого родственника, надеясь, что завтра будет не менее веселое утро.
Навеяно этим:
Часть 3. "Про маленькие фетиши"
— …и зубную пасту запиши,— диктовал Дания список покупок Исландии, который шел с левой стороны от датчанина с блокнотиком и карандашом в руках.— И яиц. Записал?
— Записал,— ответил Ис, слегка кивнув головой.
— Эй, Нор, я ничего не упустил?... Нор?— не дождавшись ответа друга, старший скандинав обернулся в другую сторону и увидел, как тот стоит в нескольких метрах и внимательным взглядом рассматривает одну из магазинных витрин, мимо которых они только что прошли.
Подойдя ближе, Дания и Исландия увидели за стеклом, как выяснилось магазина с игрушками, стеллаж со всякими мишками, кошечками, собачками и прочими радостными составляющими жизни маленьких детишек. Проследив взглядом, на что смотрит Норвегия, «король Северной Европы» раздраженно цыкнул, увидев розового кроля, гордо восседавшего во всем этом мягком безумии, и, как показалось датчанину, со злорадной усмешкой наблюдавшего за ним. Переведя взгляд на норвежца, потом снова на игрушку и снова на Норвегию, Дания понял, что все потуги оттянуть друга от стекла окажутся тщетными и, тяжко вздохнув, сказал, обращаясь к исландцу:
— Так, с этим все понятно. Пошли, Ис, подберем его на обратном пути.— Не успел датчанин развернуться и сделать шаг вперед, как почувствовал, что его схватили за руку и дернули назад.
Налетев на Норвегию, старший скандинав недоуменно посмотрел на норвежца, который теперь буравил его лицо своими бездонными синими глазищами, и на свою руку, в которую вцепились железной хваткой тонкие пальцы Нора.
— Купи зайку.
— Чего?— опешил Дания.
— Купи зайку,— невозмутимо повторил Норвегия.
— Блин, Нор, и так весь дом в зайцах! Пошли лучше быстрее в гипермаркет, нас там уже финн и Швеция заждались.— Дания предпринял попытку высвободить руку, но не тут-то было, норвежец даже с места не сдвинулся.
— Купи зайку.
— Да что ты пристал ко мне. Пойди и купи!— датчанин стал дергаться сильнее, но опять же, ощутимой пользы это не принесло.
— Я дома деньги забыл.
— Ну а я причем?!
— Купи зайку.
— Ёлки палки!— датчанин отвернулся, хлопая себя ладонью по лицу, попутно пытаясь взять себя в руки и, как старшему в их безумной семейке, проявить самоконтроль и выдержку, но как всегда выходило из рук вон плохо. Проходящий мимо пузатенький мужчина с маленькой девочкой лет шести, удивленно окинув взглядом двух стран, вошел в магазин игрушек.— Тогда вернись домой за деньгами,— Дания снова развернулся к норвежцу.
— Пока я буду ходить, его уже купят.
— Возьмешь другого.
— Он там последний остался, точно знаю.
Старший скандинав раздраженно зарычал и принялся вырываться с удвоенной силой.
— Ис! Ну что ты стоишь столбом?!— крикнул датчанин Исландии, который, стоя в сторонке, наблюдал за столь необычной для их семьи сценой, ведь обычно Дания пытался облапать Норвегию, за что получал по морде.
— А что ты от меня ожидаешь?— исландец коротко пожал плечами.
— Сделай что-нибудь!!!— не своим голосом закричал Дания, упираясь ногой в живот норвежца, отчего тот слегка нахмурил брови, но ничего не сказал и самое главное не сделал, лелея мысль, что ему все-таки купят зайку, а за зайку можно и не такое стерпеть.
Покрасневший датчанин пыхтел от натуги, пытаясь освободиться. Неожиданно норвежец отпустил его руку и Дания, приземлившись на асфальт, больно ударился «пятой точкой». Нор проводил взглядом девочку, что недавно заходила с отцом в магазин. Она держала в руках того самого зайца, из-за которого завязался сыр бор, и радостно улыбалась. Тут же взглянув на витрину и убедившись, что желаемого там больше нет, Норвегия понял, что всё – жизнь кончена и, бросив на датчанина обиженный и полный скорби взгляд, развернулся и гордо удалился.
— Ну вот! Снова я во всем виноват,— Дания обреченно развалился на земле.
— Неудачник,— подтвердил исландец, размышляя о том, как Дания будет выкручиваться.
***
Закатное солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, окрашивая небо в морковный цвет. Норвегия сидел на лавке, бездумно смотря на спокойную морскую гладь. Наконец-то нашедший норвежца Дания, немного потоптавшись на месте, все-таки решился и присел рядом с обиженным другом. Тот сделал вид, что соседа не заметил. Датчанин устало закатил глаза.
— Да на, на, только не делай такое лицо,— сказал бывший викинг, вложив в сложенные на коленях руки норвежца розового кроля.
Некоторое время Норвегия, не веря своим глазам, рассматривал игрушку. Потом, вскинув полный обожания взгляд на Данию, норвежец почти восторженно спросил:
— Ты обошел весь город, чтобы найти мне такого же кролика?
— Нет,— датчанин, стыдливо отвернувшись, принялся разглядывать летящих в небе чаек.
Нор опешил.
— Ты нашел ту девочку и выкупил у ее отца игрушку?
— Нет,— все так же разглядывает чаек.
— Обменял на другую игрушку?
— … нет.
— Только не говори, что ты ее украл?— норвежец удивленно приподнял брови.
Дания не ответил. В наступившей тишине отчетливо было слышно гневное сопение Норвегии, он ну никак не ожидал такого поступка от взрослого человека, да еще и страны… но с другой стороны – это ведь Дания, он всегда такой внезапный.
«Пойду-ка я от греха подальше»,— не успел датчанин додумать эту мысль, как почувствовал тяжесть чужой светлой головки на плече и услышал тихое смущенное: «Спасибо».
Удивленно взглянув на макушку друга, старший скандинав не смог удержаться и прикоснулся к ней губами, пряча ласковую улыбку, думая о том, что в следующий раз, если Нор попросит, купит ему хоть слона… плюшевого.
Часть 4 "Про давно забытые воспоминания"
— Может, рассказать тебе сказку на ночь, братишка?— спросил шедший хвостиком за Исландией норвежец.
— Нет, Норвегия. Я уже не маленький. Спокойной ночи,— и, не дождавшись ответа со стороны брата, Ис закрыл перед его носом дверь своей спальни.
— Сладких снов,— тихо пожелал в ответ Нор.
***
— … На смертном ложе, умирая, Сигурд призывал к себе любимую Брунхильд. Не в силах вынести угрызений совести, Брунхильд покончила с собой, чтобы хоть в могиле быть рядом с любимым.
Только после смерти Брунхильд и Сигурд, наконец, обрели покой в любви, ранее разрушенной гнусными интригами,— закончил свой рассказ Норвегия, глядя на внимательно слушающего его маленького Исландию. В отличие от того же датчанина, который, развалившись на соседней лавке, заснул ближе к середине сказки, малыш Ис всегда дослушивал истории брата до конца, чтобы потом на утро поведать Дании, что все закончилось хорошо, не догадываясь о том, что тот уже давно все знает.
Огонь тихо потрескивал в очаге, согревая и неярко освещая комнату.
— Братик,— Исландия заворочался под боком норвежца, и удобно устроив головку у него на груди, спросил:— Сигурд – это ведь Дания, а Брунхильд ты, да?
Норвегия удивленно приподнял брови, глядя в наивные глаза младшего.
— Эм, вообще-то нет, но,— Нор бросил взгляд на сладко сопящего в обе дырки викинга,— Дания такой же храбрый герой, как и Сигурд. А теперь спи,— норвежец, убаюкивающе гладя Исландию по белоснежным волосам, подождал пока он заснет, и аккуратно поднявшись с лавки, подошел к датчанину, который уже лежал на боку, уткнувшись носом в сгиб локтя.
Протянув руку, Норвегия убрал упавшие на еще юношеское лицо старшего скандинава золотистые пряди волос, чтобы не мешались, и, подтянув сползшую шкуру повыше, вернулся к свернувшемуся калачиком брату.
Ранним утром, когда на улице только-только занимался рассвет, Дания заканчивал свои приготовления к очередному походу: натянул поверх рубахи тяжелую прочную кольчугу чуть выше середины бедра, затянул кожаный ремень на талии с прикрепленным на нем небольшим широким кинжалом, и, накинув на плечи бордовый плащ, отделанный мехом, взял в руки боевой топор. Обернувшись к рядом стоящему Норвегии, который как всегда с обеспокоенным выражением лица провожал датчанина, он ободряюще улыбнулся:
— Ну, всё, я пошел,— Дания напоследок похлопал друга по плечу и, развернувшись, сделал шаг к двери, но почувствовав, что его удерживают, удивленно остановился.
Уткнувшийся лбом в спину старшего скандинава, норвежец сжимал в руках его плащ.
— Только будь осторожен,— тихо попросил Норвегия.
— Да ладно тебе, Нор,— Дания усмехнулся.— Забыл кто я? Что со мной может произойти?
— Не говори так!— норвежец слегка повысил голос, легонько стукнув кулаком друга по спине.
Датчанин шумно вдохнул, слегка качая головой. Все-таки этого Норвегию не понять, то он его в упор не замечает, то отпускать не хочет.
— Обещаю, буду осторожен,— старший скандинав снова обернулся.— И все же, я твой друг, раз ты за меня волнуешься. Да?— Спросил Дания, широко улыбаясь.
— Да…
«Пусть будет так»,— закончил про себя норвежец.
— Браатик, ты уже уходишь?— раздался позади стран детский голосок Исландии, который спросонья тер кулачком глаз.
— Не волнуйся,— присев на корточки перед малышом, датчанин ласково потрепал его по взъерошенным после сна волосам,— соскучиться не успеешь, а я уже буду дома.
— А ты привезешь мне подарок?
Дания рассмеялся.
— Конечно. Что бы ты хотел?
Исландец задумался, забавно приложив пальчик ко рту.
— Я хочу…
***
Резкий звон будильника неприятно ворвался в сознание Исландии, вырывая его из столь приятного сна-воспоминания. И с такой знакомой для каждого мыслью: «Сдохни, адская хреновина!», Ис потянулся и отключил шайтан-машину.
Откинувшись обратно на мягкие подушки, исландец блаженно прикрыл глаза, с улыбкой припоминая, что он тогда попросил.
— Я хочу… Я хочу, чтобы ты вернулся невредимым.
Часть 5 "Про семейный отдых"
— Какого черта вообще происходит?— бурчал Дания, сидя за рулем своего остановившегося в неизвестно каких дебрях пафосного черного Pajero IV.— Вот уже полдня я езжу по своей же территории в поисках какой-то нереально-классной полянки в горах. А все почему? Потому что Швеция отобрал карту у Норвегии и теперь говорит куда ехать!— свистящим шепотом закончил датчанин, оборачиваясь к рядом сидящему шведу.
Выглянувший из-за карты Швеция, напряженно хмуря брови, так же шепотом ответил:
— Уйм’сь, ж’нщина. У м’ня все п’д к’нтролем.
— Ты ЭТО называешь контролем?!— тихо возмутился Дания, тыкая указательным пальцем в щеку шведа.— Где мы вообще, придурок?
— Отк’да мне зн’ть, ист’ричка? Эт’ же тв’я т’рритория,— отмахнулся от пальца Оксеншерна и снова уставился на карту. Через несколько минут, словно что-то осознав, он покосился на датчанина, который, оперевшись локтем на руль, в свою очередь хмуро на него все это время смотрел, затем снова на карту и быстренько перевернул ее вверх ногами.
У заметившего это действие Дании нервно задергался глаз. С шумом вдыхая и выдыхая через ноздри воздух, датчанин медленно произнес:
— Только не говори, что…
— Р’зворачивай,— как-то поникнув, перебил Бервальд старшего скандинава.
— Идиот!— датчанин с размаху стукнулся лбом об руль.
— Кст’ти, я д’тский пл’хо зн’ю.
Плечи Дании мелко задергались от истеричного похихикивания.
— Нет, вы слышали?— преувеличенно бодро и с улыбкой Дания поднял голову и взмахнул руками.— Он датский плохо знает… Ух, как же я тебя ненавижу, кирпичная морда!— с маньячным взглядом датчанин кинулся душить Швецию.
Над завязавшейся потасовкой с беспокойством наблюдал Финляндия, сидевший позади сидения Дании.
— Может, попробовать их разнять?— предложил мягкосердечный Тино.
— Зачем?— искренне удивился сидящий в середине Норвегия. Ему в руках только попкорна не хватало.— Главное, чтоб братишку не разбудили,— норвежец погладил дремавшего на его плече Исландию.
Финн удивленно приподнял брови. Ну не понимал он людей, которые предпочитают хлеба и зрелищ вместо мира во всем мире, тем не менее, сам он тоже встревать не стал, и странам на заднем сидении пришлось ждать, пока Швеция и Дания устанут друг друга душить, кусать, пинать, щекотать, обзывать, целовать.
Часа через полтора, в течение которого Вайнамейнен сто пять раз успел продуть Норвегии в «камень-ножницы-бумага», старшие скандинавы, наконец, устали, и машина тронулась в обратный путь, исландец проснулся и, обнаружив себя лежащим на плече брата, покраснел, и попытался выйти из движущейся машины, но цепкие ручонки норвежца, обхватившие Исландию за талию, не позволили ему выпасть. Побрыкавшись для приличия некоторое время, исландец все-таки расслабился и затих в руках брата (на радость Норвегии).
***
— Я ВИКИНГ, БЛЕАТЬ!— раздавались на всю округу подвыпившие вопли раскрасневшегося Исландии. Глаза островного государства периодически собирались в кучку, увеличивая число сидящих у костра вдвое, поэтому он слегка поматывал головой из стороны в сторону, дабы придать картинке целостность и четкость. И не то чтобы исландец много выпил, но для непривыкшего организма и пары стаканов оказалось достаточно, чтобы заставить обычно строгого Исландию вытворять всякие глупости: например, рвать на себе майку с целью показать всем, где на его теле находится вулкан Эйяфьядлайёкюдль, вызывая громкий смех Дании и Финляндии, сдержанную, но не менее устрашающую улыбку Швеции и обильное кровотечение от умиления из носа у Норвегии.
— Все, этому больше не наливаем,— строго сказал швед, при этом тихо посмеиваясь.
— Ни фига!— возмутился младший скандинав.— А ну плесни еще горячему исландскому парню!— в очередной раз мотнув головой, Ис протянул руку с пластмассовым стаканчиком.
Посомневавшись немного, Бервальд все-таки налил стране немного шнапса. Тот, залпом опрокинув в себя все содержимое, занюхал подмышкой и обвел собравшихся скандинавов вконец расфокусированным взглядом. Остановившись на датчанине, Исландия пьяно икнув, оперся на руки и пошатываясь пополз к нему. Добравшись до цели, исландец кое как приподнялся, цепляясь за плечи озадаченного Дании, и заплетающимся языком принялся ему рассказывать, какой же он замечательный, удивительный, распрекрасный и бла-бла-бла человек.
— …Дания,— под конец своей восторженных эпитетов Ис, нежно обняв датчанина за шею, очаровательно вздохнул,— я тя так люблю!— и впился датчанину в губы.
Первый шок прошел не скоро. У финна выпал из рук кусочек шашлыка, лицо Швеции ощутимо не изменилось, лишь в голове проносилось незамысловатое: «Ого… ого-ого!». Дания все хлопал ресницами, неуверенно водя руками по спине Исландии, но, заметив медленно поднимающегося со своего места Норвегию, которого окружала темно-синяя аура, уверенно оттолкнул исландца и подскочил на ноги.
— Стой, Нор, ты же видел — он сам пришел!— датчанин примирительно (читай: оборонительно) поднял руки.
Пропустив сказанное мимо ушей, норвежец, раскачиваясь из стороны в сторону, двинулся на старшего скандинава.
— Братик, третьим будешь?— спросил сидящий на земле исландец, когда Норвегия оказался возле него.
Норвежец замер. Взглянул на томно смотрящего на него младшего скандинава. Задумался. Посмотрел на Данию. Снова задумался, а потом закатил глаза и упал в обморок. Не веря своему счастью, что он легко отделался, датчанин крабиком подкрался к бессознательному трупу телу; потыкав ногу друга носком кроссовка, Дания облегченно перевел дыхание. Заметив с улыбкой глядящего на него исландца, Дания, быстренько что-то обдумав, наклонился к младшему скандинаву, приподнял и, взгромоздив себе на плечо, направился в сторону леса.
— Куд…куда это вы?— опомнился наконец-таки Тино.
— Мы это, по грибы,— не оборачиваясь, ответил датчанин.
— Грибыы,— хихикнул с плеча Исландия.
Проводив удаляющихся «грибников» задумчивым взглядом, Оксеншерна предложил, косясь на Финляндию:
— М'жет, т'же, по гр'бы?
— Швеция, ну ты-то куда ночью собрался?— Вайнамейнен возмущенно всплеснул руками.— Давай утром.
«Ну утр'м, т'к утр'м»,— пожал плечами швед, стягивая зубами с шампура остывший кусочек шашлыка.
Часть 6. "К слову о птичках"
«Ишь ты! Разлегся мне тут, не пройти не проехать в самом-то деле,— думал крутящийся вокруг лежавшего перед телевизором с подушкой в обнимку Исландии, Пуффин.— Трудно было на диван хотя бы перебраться? Так нет же, прямо тут на полу надо было уснуть. Вот ведь глупый ребенок, а если заболеет? Кто меня на плече носить будет? А перышки чистить и рыбкой угощать? Нет, так дело не пойдет,— тупик, отрицательно помотав головой, подпрыгнул на месте и, расправив крылья, полетел на второй этаж. Но у запертой двери Пуффину пришлось опуститься обратно на пол.— О, ну конечно! Зачем нам двери открытыми оставлять? Ладно, посмотрим что там у озабоченного старшего братца,— переваливаясь с лапки на лапку птичка добрела до соседней двери, которая тоже оказалась закрытой.— Спокойствие, только спокойствие, у нас еще глупый алкоголик есть,— почти полностью отчаявшись, тупик побрел к третьей двери. И каково же было его удивление, когда он заметил небольшую щель между дверью и косяком.— Вот это я понимаю, мужик!»— радостно подпрыгнув на месте, Пуффин заторопился в комнату датчанина.
Ухватив кончик одеяла, птица спиной вперед потащила его в гостиную. Кое-как, пыхтя от тяжести своей суровой птичьей доли, а также овечьего одеяла, тупик добрался до первого этажа и решил сделать перерыв, но внезапное осознание того, что как же так! бедный его хозяин замерзнет, пока Пуффин будет тут отдыхать, заставило тупика с удвоенной силой тащить одеяло в гостиную. Прибыв на место, тупик развернулся и опешил, ибо в то время, когда Исландия обнимал подушку, самого Исландию за талию обнимал Норвегия, при этом умиротворенно сопя младшему брату в шею.
«А я тут, ради него… А он!— вознегодовал мысленно Пуффин.— Предатель!»
Подумав еще немного, тупик решил, что не пропадать же его стараниям зря, и поднявшись в воздух, перетянул через спящих стран одеяло.
— Эй, парни, никто не видел мое одея…ло,— вышедший из душа Дания, в одних пижамных штанах и полотенце на голове, удивленно остановился в проходе.
Постояв немного, Матиас заметил державшего в клюве кончик одеяла тупика, который, к слову сказать, сейчас настороженно смотрел на хозяина бессовестно утащенной вещи. Тепло улыбнувшись, датчанин медленно подошел к младшим скандинавам.
— Смотрите не заболейте только,— тихо сказал Дания, заправляя неровно лежащее одеяло под ступни братьев.
Выключив тихо работающий телевизор, а затем и выключатель, Дания отправился к себе, решив, что завтра надо будет встать пораньше, дабы самолично лицезреть реакцию исландца, когда он проснется в объятьях старшего братца.
Часть 7 "Про трудовые будни"
Прим. автора: да будут имена. Дания — Матиас Колер, Норвегия — Сигурд Бундевик, Исландия — Эрик Стирссон.
— Итак,— начал Дания, усевшись на стул и положив на стол кипу газет,— в мире кризис, денег катастрофически не хватает, поэтому я предлагаю найти нам дополнительный заработок,— Матиас взглянул на сидящих напротив него Норвегию и Исландию.
— Варианты есть?— Сигурд взял одну из газет и начал ее бегло просматривать.
— Да. Я звонил некоторым странам, Германия снимает, цитирую: «художественно-документальное кино», предлагает главные роли.
— Надеюсь, ты отказал?
— Ну конечно!
— Что «конечно»?— норвежец настороженно поднял взгляд на друга.
— Да отказал я, отказал,— Колер закатил глаза.
— А что плохого в немецком кино?— невинно спросил Исландия, отпивая из кружки чай. Старшие скандинавы внимательно покосились на Эрика, но, не найдя в его вопросе подвоха, переглянулись, после чего Бундевик снова уставился в газету, а Матиас, усмехнувшись, пробормотал: «Ну, ты Ис…остров».
— А что такого? Лично мне нравится «Комиссар Рекс».
— Кстати, Венгрия звонила,— Дания почесал кончик носа.
— Вы меня что, игнорируете?
— Тоже предложила подработку?
— Ага.
— Почему вы меня игнорируете?
— И что у нее за работа?
— Братик…
— Да, Солнышко?— резко развернувшись к Стирссону, Норвегия уставился на него полным обожания взглядом. Датчанин снова закатил глаза.
— Вот всегда вы всё от меня скрываете,— насупившись, произнес младший скандинав,— сволочи.
— Ну прости, братишка,— норвежец протянул было руку к голове Исландии, но, услышав чересчур громкие покашливания со стороны Матиаса, опустил ее обратно,— братик тебе потом все расскажет и покажет. Так что там с Венгрией?— оборачиваясь к Колеру, спросил Сигурд.
— Фотомодели. Работа всего лишь заключается в, цитирую: «надеть на Норвегию женскую одежду, поставить в эротичную позу, закачать наркотой для томности взгляда и сто евро за фотку».
— Отклоняется,— Бундевик невозмутимо скрестил руки на груди.
— Ну, можно сделать тоже самое, но с Исландией. Венгрии непринципиально.
— Принимается.
— Ни фига не принимается!— вспыхнул Эрик, переводя испуганный взгляд с одного скандинава на другого.— Я категорически против!
— Но братишка…
— Я все сказал. Дания, почему бы тебе не побыть ее моделью?
— А я что? Я бы может и с радостью, но она сказала, цитирую: «брутальные мужики нынче не в моде».
Норвегия тихо хрюкнул и, прикрыв рот кулаком, пробормотал: «Брутальный мужик! Швеции расскажу, вот смеху-то будет».
— Видел на сайтах у Испании и Франции объявления. Проводится кастинг: у первого — сериал, а у второго – романтическая драма,— сделал вид, что не обратил на слова друга никакого внимания, Колер.— Можем попробовать.
— К Франции мы не пойдем.
— Ну а он-то чем тебе не угодил, Нор?
— Во-первых, он все время лапает тебя за задницу, во-вторых, стремится нарядить меня в платье, в третьих — строит глазки братишке.
— И что из этого тебе больше всего не нравится?— Матиас хитро прищурился.
— Да все,— тихо фыркнул норвежец, слегка краснея и отводя взгляд.
— Смотрите,— исландец ткнул пальцем в одну из газет,— Китаю требуются официанты в Чайна-таун. Может, к нему пойдем?
— Не глупи, Ис. Чтобы мы,— Матиас стукнул себя кулаком в грудь,— бравые викинги — да какими-то официантами?! Да ни за что! Все, решено. Едем к Испании.
Где-то на территории Испании (съемочная площадка; проводится кастинг).
— Ха-ха, не ожидал вас здесь увидеть, ребята!— Карьедо как всегда расплылся в счастливой улыбке.
— Да мы так, мимо проходили,— по-королевски махнул рукой куда-то в сторону Дания,— дай, думаем зайдем. О чем хоть сериал?
— О! Как я рад, что ты спросил!— Антонио взял со стола два сценария.— Это будет фурор в жанре мыльных опер!— потряс эмоциональный испанец руками.— Молодой матадор Хуан влюбляется в наследницу богатого рода Марию, но горячая испанка не отвечает взаимностью бедному парню и где-то серии на двухсотой, когда Хуан попадает в аварию, она начинает понимать и принимать свои чувства к нему,— Карьедо обхватил себя руками и слегка покрутился.— И вот, казалось бы, когда у главных героев начинает все налаживаться, выясняется, что они брат и сестра, разлученные в детстве и вот…
— Короче,— перебил датчанин,— мы поняли. Давай сценарий.
— Да-да, берите,— Испания протянул бумаги скандинавам,— это самая эмоциональная сцена, посмотрим, как вы справитесь.
— А мне что делать?— не получивший сценария Исландия скромно стоял в сторонке.
— Ты…а ты принеси мне кофе.
Пока исландец ходил за кофе, старшие скандинавы изучали текст.
— Сцена выхода главного героя из комы,— Карьедо присел на раскладной стульчик,— начали!
Прочистив горло, Матиас пафосно начал читать:
— Мария!
— Хуан,— пофигистично отозвался Норвегия.
— Мария!— эпично.
— Хуан,— все также пофигистично.
— Мария!
И так минут пять, в течение которых испанец вдоволь успел насладиться игрой актеров, Эрик искренне недоумевал, что он, здравомыслящий человек, здесь делает, а Пуффин мысленно крутил воображаемым пальцем у виска.
— Браво! Это просто гениально!— Антонио восторженно захлопал в ладоши, подскакивая со своего места.— Я вас беру, подпишите контракты вот здесь и здесь.
— Сколько же серий в этом бре…шедевре?— листая сценарий, спросил Сигурд.
— Ну, для начала тысяча,— подсчитав что-то в уме, ответил Испания.
— Тысяча?!— склонившийся было над контрактом Колер в ужасе уставился на представителя страны сочных томатин.— Да мы тут на всю жизнь застрянем!
— Но ведь это минимум,— изумился испанец реакции бывшего викинга.
— Нет уж, не надо нам такого счастья!— подхватив Норвегию и Исландию, Матиас направился к выходу со съемочной площадки.
Чайна-таун.
— В платье Франция его, видите ли, пытается нарядить,— тихо передразнивал Норвегию датчанин, пытаясь совладать с пуговками на длинном, с разрезами на бедрах, красном платье с черными драконами на груди и спине, которую им выдал Китай. Если бы не штаны, Дания ни за что бы это не одел. — Теперь нам всем приходится надевать платья.
— Сколько раз вам, иностранцам, придется повторять, что это не платье, ару,— резко подскочивший к датчанину Яо ударил его белым полотенцем по плечу.— Это чеонгсам – национальная китайская одежда, его носят как мужчины, так и женщины, ару. Дай помогу, ару,— понаблюдав за мучениями Колера, китаец закинул на плечо полотенце и принялся вставлять пуговки в петельки.
— Братишке так идет эта одежда,— между тем, Норвегия пристально рассматривал Эрика, чеонгсам на котором изящно облегал точеную фигурку.
— А ты что ворон считаешь, ару?— на этот раз полотенце приземлилось на спину норвежца.— Если все готовы, идите работать, ару,— и, оставив стран на попечение Гонконга, Ван куда-то воодушевленно поскакал.
— Пофли в зал,— азиат открыл перед Исландией дверь раздевалки.— Ефли ты не работал в этой ффере раньше, я могу помофь во вфем разобратьфя.
— Да, спасибо, было бы неплохо,— Стирссон благодарно кивнул.
А тем временем Бундевик, шедший вместе с датчанином позади двух младших стран, стал настороженно буравить спину азиата.
— Тебе не кажется, что он какой-то подозрительный?— шепотом спросил норвежец, дергая Матиаса за рукав. Старший скандинав непонимающе глянул на друга, а затем на Гонконга, что-то рассказывающего исландцу.
— Да все нормально, парень просто предложил Ису помощь. В этом нет ничего плохого.
Сигурд нахмурился еще сильнее:
— Но почему он так близко идет с братишкой?
— Потому что здесь узкие коридоры,— Дания вздохнул.— И вообще Нор, со мной ты тоже идешь рядом и даже глазом не моргаешь.
Переведя взгляд на Колера, норвежец резко отпустил его руку, которую все еще держал, и отошел в сторону.
— Вот мы и прифли,— Гонконг обернулся.— Мофете прифтупать к работе. Пофли, Иф.
— Ты слышал?! Он назвал его «Иф»!— Норвегия сокрушенно схватился за голову, когда те ушли.
— И что? Мы тоже его так называем,— устало отозвался Матиас, провожая парочку взглядом.
— Мы семья, а он кто? Никто. Надо за ним проследить, вдруг этот Гонконг что-нибудь сделает с братишкой,— Бундевик снова схватил датчанина за руку и потащил было за ушедшими странами, но тот вырвался.
— Вот тебе надо, ты и следи, а я лучше работать пойду.
— Ну и ладно,— насупившись, норвежец спрятался за пальму и принялся блюсти честь младшего братишки.
Через полчаса.
— А потом значит, я его хватаю и…
— Вот ты где, ару! Я же предупреждал: не заигрывать с клиентами, ару!— оттаскивая датчанина за ухо от столика, Ван яростно сверкал глазами.
— Ай – я – яй, подожди, Китай, я наконец-то встретил девушку своей мечты! Мы с ней даже по гороскопу подходим!— бывший викинг с боем отвоевал свое ухо.
— А ты уверен, что это девушка, ару?— китаец одной рукой уперся в бок, а второй взял кончик того самого злополучного полотенца.
— Э, не понял.
— Это мужчина, ару.
— … Да ладно?— Колер шокировано уставился на «девушку», которая очаровательно улыбалась и махала ему ручкой.
— Не пялься на посетителей, ару!— Яо принялся лупить скандинава полотенцем.— Ты уволен, ару. Снимай форму и топай отсюда, ару.
Не успел Китай выпроводить Матиаса, как взгляд его зацепился за чью-то виляющую… попу из кадок с пальмами. Подойдя ближе, он некоторое время следил за ее передвижениями, затем протянул руку и ущипнул.
— Ёпта! Ты что творишь?— подскочивший на месте Норвегия резко развернулся, хватаясь за филейную часть.
— Уволен, ару,— безапелляционно заявил Ван.
— Что происходит, Норвегия?— спросил подошедший вместе с Гонконгом Исландия.
— Братишка, нас только что уволили,— взяв Стирссона за руку, Сигурд потащил островную страну к выходу.
— Но почему? Я не хочу уходить!— принялся сопротивляться исландец, но куда там – против старшего брата не попрешь.
— Я тебе позвоню,— донесся вслед Эрику голос Гонконга. Исландец успел кивнуть, прежде чем скрыться за дверью.
Где-то на берегу моря.
Не то чтобы усталые страны развалились на теплом песочке, греясь в лучах вечернего солнца.
— Блин, и часа не прошло, а нас уже уволили,— делая на песке ангела, ворчал Дания.— Теряем хватку, парни.
— Глупый Норвегия, если бы не он, меня бы сейчас тут не было,— Исландия, отвернувшись от старших скандинавов, меланхолично гладил тупика.
И только Норвегия был всем доволен: да, найти дополнительную работу им не удалось, зато младший братик снова с ним, в поле его внимательного взгляда и загребущих лапок.
— А может, займемся тем, что у нас хорошо получается?— Эрик привстал на локтях.
— Займемся морским грабежом?— Бундевик удивленно приподнял брови.— Снова становиться викингами в наше время противозаконно, знаешь ли.
— Да нет же.
— Я отказываюсь продавать свое тело,— встрял Матиас.
После этих слов наступила тишина, нарушаемая тихим набегом маленьких волн на берег. Родные братья синхронно повернули головы к старшему скандинаву, тот же, поняв, что сморозил глупость, попытался сделать вид, что его здесь вообще нет.
— А знаешь, это идея,— норвежец резко сел на песке.— Братишка, мы разбогатеем.
— Думаешь?— Стирссон стал оценивающе рассматривать датчанина, глаза которого расширялись от ужаса все больше и больше.— Помнишь, что Венгрия сказала про брутальных мужиков?
— Парни, я надеюсь, вы шутите, да?.. Ведь шутите?
— В любом случае, можно продать его органы.
— А, ну тогда ладно.
— Да вы совсем с ума сошли, что ли?!— Колер вскочил на ноги и бросился бежать от этой безумной семейки куда глаза глядят.
— Лови его,— кинул Норвегия брату и они оба рванули за старшим скандинавом. Вслед Дании понеслись свист, улюлюканья, подозрительно знакомое «ату его, ату!», боевой клич индейцев, лай собак, свист копьев, топоров и стрел. Краем глаза заметив, что его окружают, датчанин зайцем метнулся влево, где маячил Исландия, и, надеясь на его благоразумие и толерантность, кинулся к нему, но тут неожиданно получил подножку от островного государства, споткнулся и мордой полетел в песок. Отплевываясь, он поднял голову, встретил две пары маньячно горящих глаз, вскочил, попал прямо в жаркие объятия норвежца и…
С тех пор Данию никто не видел.
Часть 8 "Про спорт"
Поправив ворот пальто перед зеркалом в коридоре, Дания нахлобучил на голову свой фирменный головной убор и повернулся к остальным домочадцам, которые сновали туда-сюда, совершенно не обращая на бывшее королевское Высочество внимания. А ведь сегодня был важный для Матиаса день, и все об этом прекрасно знали. Через два часа в «Гладсаксе» будет проходить чемпионат Европы по футболу между датской и немецкой командами.
— Ну, я пошел?— переминаясь с ноги на ногу, скромно спросил Колер.
— Да топай ты уже,— с корзиной белья в руках, мимо Дании прошел Норвегия.— Достал.
«Странно, вроде сегодня не день стирки»,— вскользь заметил про себя датчанин, издав самый печальный на свете вздох из-за такого грубого к себе отношения.
— И что, никто даже не пожелает мне удачи?!— произнес старший скандинав с обидой в голосе.
— Удачи, Дания,— из кухни вышел улыбающийся Финляндия.
— Финн!— прослезившийся Колер, излучая лучи любви с вытянутыми вперед руками направился к Тино.— Обнимемся!— но натолкнувшись на угрожающий взгляд Швеции, резко затормозил, припрыгивая на одной ноге.— Ну-и-ли-нет.
Удивленный реакцией датчанина, Вайнамейнен медленно опустил руки, которые поднял для обнимашек.
— Ис, хоть ты скажи что-нибудь,— взмолился Матиас, когда младший проходил мимо.
— А чего ты от меня ожидаешь?
— Ну, я не знаю. Придумай что-нибудь.
— Хм… Надери Германии зад,— Эрик задорно, насколько это возможно в случае Исландии, взмахнул кулаком.
— Да, детка!— Колер довольно усмехнулся, представляя себе нечто подобное.
— Как ты его назвал?!— послышался разъяренный голос Норвегии из прачечной комнаты.
Дания, испуганно вжав голову в плечи, попрощался со всеми и быстро ретировался из дома.
Как только дверь за Колером закрылась, оставшиеся скандинавы скучковались в коридоре и некоторое время выжидательно буравили ее взглядом.
— Вроде точно ушел,— наконец тишину нарушил Тино.
— Т’гда, ч’рез дв’ ч’са встр’чаемся в г’стиной.
Через два часа страны северной Европы, как и было оговорено, собрались в гостиной перед телевизором. На кофейном столике на тарелках лежали: сушеная рыба, чипсы, соленые сухари, и, главное, много-много холодного пива. Сами скандинавы были в полной боевой готовности: Финляндия и Швеция одели красные майки с белым крестом поперек груди, на Исландии красовался шлем с рогами, со времен былых походов, Норвегия повязал на шею красный шарф с надписью команды датской сборной, а на щеке нарисовал специальной краской датский флаг. Даже на Ханатамаго повязали небольшую накидку с соответствующими цветами, а Пуффин ухватил клювом миниатюрный датский флажок из глубокой тарелки с чипсами и во время игры попытался им размахивать, но со стороны казалось, что он с ним пританцовывал.
***
После матча Дания вернулся сильно уставшим, но чертовски довольным. Дом встретил его звенящей тишиной. Снимая верхнюю одежду, Матиас представлял, как будет расписывать своей любимой, но местами вреднючей (имеются в виду очкастый гамадрил и практически всегда недовольный Колером норвежец) семейке сегодняшнее достижение. Заглянув в гостиную, датчанин впал в легкий ступор: на диване сидя спали Швеция с Финляндией в обнимку, Исландия с тупиком на коленях. Вокруг валялись пустые банки из-под пива и крошки чего-то, определенно вредного для здоровья, из перевернутой тарелки. Отметив про себя наличие датских атрибутов, Дания не смог сдержать благодарной улыбки. От приятных мыслей его отвлек раздавшийся позади звук.
Обернувшись, Матиас увидел стоявшего в окружении метлы и совка Норвегию. Вид у него был такой, как будто его поймали врасплох. Взгляд норвежца заметался, он резко сдернул с шеи шарф и откинул его куда-то назад. Сигурд открыл было рот, но сказать ничего не успел, так как был сбит с ног прилетевшим Данией. Отойти, как он обычно делал, норвежец просто не успел.
— Нор, у тебя на щеке мой флаг нарисован,— все с той же счастливой улыбкой Колер утыкается носом Норвегии в грудь и слегка мотает головой.
— Спалился,— произносит Сигурд чуть охрипшим голосом, сорванным во время просмотра матча.
— Я выиграл.
Мягко улыбаясь, Норвегия одной рукой обнимает датчанина за плечи, а пальцы второй опускает на растрепанную макушку:
— С победой…слоняра.
@музыка: xuman - panic
@темы: Hetalia: Axis Powers, Скандинавы, fanfiction
-
-
23.07.2014 в 18:13Читала с удовольствием, сюжет интересный. Спасибо за такой чудесный фик с:
-
-
03.08.2014 в 18:25